Полевое руководство для научных журналистов

Гитлер и другие нацистские вожди не скрывали, что программы принудительной стерилизации сотен тысяч немцев в 1930-х гг. напрямую основывались на американских законах, отмечает историк Штефан Кюль. Посетив Германию в 1934 г., калифорнийский специалист по евгенике Чарльз Гете написал своему коллеге Юджину Госни: «Вам будет интересно узнать, что ваша работа сыграла большую роль в формировании мнений группы интеллектуалов, которые стоят за Гитлером в этой эпохальной программе [стерилизации]. Всюду я чувствовал, что на их взгляды очень повлияла американская мысль…»

Большинство ученых (и журналистов) после Второй мировой войны отказалось от поддержки стерилизации для целей евгеники. Но не все.

«Опасность кроется в группе идиотов, где есть физически привлекательные индивиды с IQ ниже, чем показания термометра в январе, — писал журналист Честер Дэвис в большом материале на целую полосу воскресного выпуска газеты Winston-Salem Journal and Sentinel в 1948 г. — Кроме того, они размножаются как кролики». Заголовок гласил: «Аргументы за стерилизацию — качество против количества».

Выход книги «Колоколообразная кривая» (The Bell Curve) в 1994 г. показал, что расизм в академической среде еще жив, и, хотя сегодня таких взглядов придерживается меньшинство, другие события показывают, что журналистам нужно еще осторожнее освещать революцию в генетике.

«Этические проблемы, которые затрагивает евгеника, почти наверняка присутствуют и в нынешних генетических исследованиях, они останутся и в будущем», — предупреждает Стив Селден, историк из Университета штата Мэриленд. «У них не было технологий, необходимых, чтобы добиться их целей, — сказал Селден о сторонниках евгенического движения начала XX в. — У нас эти технологии есть».

Ему вторит гарвардский биолог Эдвард Уилсон — в своей книге «Непротиворечивость» (Consilience, 1998) он пишет, что в следующие 50 лет человечество, скорее всего, «подобно богам, получит власть над своей судьбой». Это будущее, по его словам, «поставит самые глубокие интеллектуальные и этические дилеммы в нашей истории».

Нам как журналистам придется уделять внимание не только науке и технологиям, которые стоят за этой фантастической генетической революцией, но и человеческим судьбам и этике.

28. Генетика человека

(Антонио Регаладо)

Антонио Регаладо — научный корреспондент Wall Street Journal

. До этого с 1998 по 2000 г. он работал в журнале Массачусетского технологического института Technology Review, где писал о биотехнологии, робототехнике и патентных делах. С 1995 по 1998 г. Регаладо работал на Windhover Information в Норуолке, штат Коннектикут, — издательство отраслевых журналов о фармацевтической, диагностической отрасли и производителях медицинского оборудования. Его статьи о нормировании в здравоохранении стали частью серии публикаций, получивших премию фонда Национального института управления в здравоохранении в 2004 г. и вышедших в финал Пулитцеровской премии.

В наши дни генетические исследования движутся быстрее, чем нематода при прикосновении раскаленной платиновой иглы. Каждую неделю научные журналы сообщают о множестве новых открытий генов у мышей, червей и людей. Как научному журналисту все это осветить?

Конечно, дело это безнадежное. Так что я стараюсь никогда не забывать, что часто лучшие возможности для материалов кроются не в самих открытиях, а в научных инструментах, которые за ними стоят. Примеры тем для таких «инструментальных историй» — ДНК-чипы, протеомика и новые технологии визуализации вроде зеленого флуоресцентного белка (GFP), который заставляет рыбок данио рерио и других лабораторных животных светиться.

Работая с технологиями, которые используют в биологических исследованиях, я вывел для себя отлично работающее правило. Конечно, не все истории можно вписать в одни и те же рамки, а лучшие тексты и вовсе их разрушают. Но важно знать, откуда обычно берется технологическая история и как ее писать.