Полёт японского журавля. Я русский

– У тебя есть другая женщина? Я верно сказала? Ведь так?

– Так, – неожиданно вырвалось у Михаила. Он понял, что эта случайная ложь будет для него единственным выходом, и ничего другого он сказать не сможет. – Прости меня. У меня есть ещё одна семья. Так вышло.

– И ты всё это время ездил туда?

– Не всё.

– Спасибо за правду. – Она подошла так близко, что он слышал, как стучит её сердце. Губы её тряслись. По её лицу он понял, что она сейчас его ударит. Это произошло через секунду. Она ударила его по щеке, а потом упала на его плечи. – Мишка! Ну что же ты натворил! Что же ты наделал!

Он обнял её и тоже заплакал.

Когда все слёзы высохли, и когда за окном уже стали заметны всполохи утренней зари, они всё ещё сидели у письменного стола.

– Когда меня не будет, ты, пожалуйста, ни о чём не говори ни на работе, нигде. Не нужно никому знать о нашей жизни, – попросил Михаил.

– Конечно, – равнодушно ответила Варя. – Да и о какой жизни говорить?

– Извини. Но всё равно, не говори. Деньги, пожалуйста, возьми. Это моё требование, хотя, как я могу требовать чего-то от тебя. Я прошу.

– Ладно. Что ещё?

– Не думай обо мне плохо, просто так вышло, понимаешь. И прости, если сможешь.

Через час у подъезда остановилась «Победа». Он взял полупустой чемодан, и, не оглядываясь, тихо вышел из комнаты. Проходя по тёмному коридору, он услышал, как плачет жена. Он остановился. Дом провожал его в молчании. Он вышел на улицу, потом повернулся, перекрестил всё, что осталось за дверьми этого дома, и пошёл к машине.

Бомба.

Его долго готовили. По легенде, будучи советским специалистом, он ехал помогать дружественному китайскому народу поднимать экономику, а именно военно-промышленный комплекс. Он разучивал биографии своих двойников, чью жизнь ему, возможно, предстояло сыграть, модели поведения, варианты ухода и возвращения, включая нелегальный переход границы. Десятки историй были уложены в его памяти аккуратными стопами, сотни имён и фамилий, адресов и явок… Всё это пришлось учить на память не один месяц, и пересказывать по несколько раз в день. Конечно, он не горел желанием играть в разведчика, тем более покидать любимого человека, уютную квартиру, но маховик невидимой машины уже вовлёк его в движение, и выйти из него было уже не возможно, да он и не желал этого. Работа требовала от него максимальной самоотдачи, от которой его сердце начинало стучать сильнее, он словно начинал гореть. Помимо этих первичных обязанностей, Михаилу пришлось пройти ознакомительный курс ядерной физики и ракетостроения, поскольку причиной заброски было решение Хрущёва передать Китаю технологию производства атомной бомбы. Для ведомства, в котором работал Михаил, это было настоящим шоком, но приказы сверху не обсуждались. В срочном порядке были мобилизованы все дополнительные резервы, задействованы люди, работающие в сфере ядерной энергетики. Масштабы охвата потрясали воображение. Некоторые вопросы этого непростого дела комитет в срочном порядке решил взять под свой контроль, поскольку Мао Дзэдун уже не просил, а требовал от Хрущёва помощи в создании ядерного оружия. По этой причине тысячи советских учёных были отправлены в Китай. В числе их был и Михаил. Используя опыт работы в Порт Артуре, на этот раз он должен быть наблюдать за китайскими учёными, а так же проработать всю агентурную цепь в Пекине. На вопрос, сколько ему придётся пробыть в Китае, Вязов не раздумывая ответил – пока не построят бомбу. Это значило несколько лет. От осознания этого Михаила захлёстывало и отчаяние, и иступлённая решимость довести это, быть может, последнее и единственное настоящее дело в его жизни, до самого конца. Уезжая, он испытывал сложное чувство давления тяжёлого холодного груза неминуемого расставания с Варей, и в то же время, волнения, подталкивающего его вперёд. Он словно оказался на борту парусного судна, готового пуститься в дальнее странствие. Когда он сел в машину, и захлопнул за собой дверь, он залпом выдохнул и вмиг забыл о том, кто он и откуда. Он знал, что с этого мгновения начинается новая неизвестная жизнь, которая может закончиться в любую минуту и в любом месте земного шара, но от которой он не откажется никогда и ни при каких обстоятельствах.

На месте водителя сидел Вязов. Он не стал задавать ненужных вопросов по поводу прощания с женой.

– Давай, Миша, ещё раз, не пропуская, пока мы ещё дома, – продолжил Вязов инструктаж.

– Я долетаю до Алма-Аты. Там вливаюсь в группу советских учёных. По документам я молодой физик, еду в Китай с группой специалистов.