Политическая и военная жизнь Наполеона

Это несчастие чрезвычайно уменьшило вероятность удачи нашей экспедиции, но еще не совершенно лишило меня надежды на успех, склонив жителей на свою сторону, нам можно было удержать в своей власти эту страну. Снабженные деньгами, офицерами и оружием, мы могли бы комплектовать войска свои, подобно мамелюкам, и я устремил к этому все мои усилия; но тут надо было преодолеть два могущественных препятствия. Первое было то, что война на море останавливала внешнюю торговлю, единственный источник богатства этой земли; второе препятствие была религия. Коран повелевает уничтожать неверных или делать их данниками; он не позволяет им повиноваться. В X, XI и XII веках догматы исламизма, которые были важными препятствиями христианам в Сирии, переродив войну в разбой и убийства, в которых Европа теряла миллионы людей. Если бы тот же дух одушевлял египтян в 1798 году, гибель наша была бы неизбежна. Малочисленное войско мое, не воспламененное фанатизмом, не могло бы и шести месяцев устоять против народонаселения из нескольких миллионов отчаянных мусульман. К счастью, Коран потерял много влияния своего при беспрерывных сношениях египтян с Европою. Существовавшая еще ненависть далеко не походила на изуверство X века. Я не терял надежды преклонить имамов и все мусульманское духовенство на мою сторону. Со времен революции французская армия была очень хладнокровна ко всем вероисповеданиям; даже в Италии солдаты наши никогда не ходили в церковь. Я воспользовался этим обстоятельством, чтобы уверить мусульман, что войска мои готовы принять магометанскую веру. Христиане различных вероисповеданий думали воспользоваться нашим пребыванием, чтобы освободиться от некоторых притеснений, терпимых ими в отправлении предписаний религии; но я всячески старался не вмешиваться в духовные дела и оставить их в том же положении. С восходом солнца являлись ко мне ежедневно шейхи главной мечети; их принимали с большими почестями, и я часто рассуждал с ними о жизни пророка и различных главах Корана. Я присутствовал при совершении многих их обрядов, и уважением к их обычаями вере успел внушить им полное ко мне доверие.

Следуя этой системе, я употребил все средства, чтобы успокоить Порту. Сделав высадку в Египет, я всячески старался доказать турецкому правительству, что я хочу только наказать беев, которыми оно было недовольно, подорвать торговлю англичан в Индии и сделать в Египте складочное место произведений востока. Я надеялся, что Талейран для этой же цели поедет в Константинополь; но хитрая лисица слишком боялась семибашенного замка. Талейран под различными предлогами передал поручениe другому, остался сам в Париже и дал полную свободу Англии и России возмущать против нас Порту. Однако ж она не смела еще действовать открыто, и только с уничтожением нашего флота решилась объявить войну; 1-го сентября Рюффен, наш поверенный в делах в Константинополе, заключен был в семибашенный замок.

До сего времени я имел основательные причины надеяться на успех учреждения колонии в Египте, который, казалось, уже успокоился; только изредка тревожили нас набеги мамелюков. Различные заведения, учреждённые в Каире бывшими при мне учеными, развлекали нашу скуку в этой чуждой стране. Устроены были мастерские, литейные и пороховые заводы, и вообще все пособия, какие доставлялись искусством войны. Разрыв с Портой разрушил наши блестящие надежды.

Слух о войне быстро разнесся по Египту и произвел всеобщее волнение. Лишь только глава мусульман объявил себя против нас, мы сделались в глазах народа неверными собаками, которых закон велит истреблять. 22-го октября закипел бунт в Каире. Генерал Дюпюи(16), там начальствовавший, и до 300 человек наших солдат и офицеров были изрублены. Необходимо было прибегнуть к строгим и решительным мерам. Войска мои, расположенные вокруг города, ворвались в него и умерщвляли всех, кто попадался с оружием в руках. После двух дней самого ужасного кровопролития, тишина была восстановлена, и этот укрощенный бунт еще более упрочил наше могущество в Египте; к тому же Дезе окончил завоевание верхнего Египта и разбил остатки мамелюков при Седимане.

Отдых наш недолго продолжался. Я узнал, что турки собрали армию в Анатолии, с намерением проникнуть в Египет по восточному берегу Средиземного моря. Джезар, паша Сен-Жан-д'Акрский(17), уже заготовил магазины для прохода этой армии, которую он должен был усилить собранными в Сирии войсками. Лучшее средство против этого было тотчас же поспешить уничтожить все приготовления Джезара, прежде чем оттоманская армия успеет поддержать его, и я решился идти в Сирию с тою частью войск моих, которая не была необходима для охранения Египта и удержания его в покорности в мое отсутствие. 10-го февраля вышел я из Каира с дивизиями Бона, Ланна и кавалерией; 17-го прибыл в Эль-Ариш, соединился с дивизиями Ренье и Клебера, пришедшими туда из Сальшиха и Дамиетты.