ПоЛЮЦИя, ЛЮЦИфер, РевоЛЮЦИя. Часть 4

«Только бы дома. И не больная. И в хорошем настроении…» – думал я, выжимая кнопку звонка.

Дверь долго не открывалась. Затем беззвучно подалась на несколько сантиметров.

В щелке возникла помятая рожа Егора. Он был пьян. Нутро квартиры дохнуло приглушенной фоновой музыкой и размазанным девичьим шепотком.

– А, это вы… – недовольно фыркнул Егор.

– Добрый… э… утро, – замялся я. – А мама?

– К бабе уехала. Все?

Я кивнул. Дверь захлопнулась.

«Вот так всегда… – подумал я, не очень расстраиваясь. – С чистой совестью можно заказать путану».

Глава пятнадцатая

Утро, 10 января 2014 года, пятница

(продолжение)

***

Уже приоткрыл двери своей квартиры, как услышал за спиной сдавленный смешок:

– Светлану Ивановну ХОЧЕШЬ? – ехидно спросил Эльдар.

– Почему сразу – хочешь?

Я обернулся и зло оглядел его довольное лицо.

Эльдар развел руками, будто оправдываясь:

– Дед – ведьмак, мама – ведьма.

– Ну, и…

– Да заходи. Поговорим о любви.

– Некогда, – отмахнулся я.

«Только его разговоров мне не хватало! Да еще о любви…».

– Не лги. Заходи. У меня как раз утренний борщ подоспел. И к борщу есть.

– Я не пью… – неуверенно воспротивился я, понимая, что соглашусь. Его борщ был как нельзя кстати.

– Знаю, что не пьешь – уже наблюдал. Пошли.

Я прикрыл дверь своей квартиры и шагнул за Эльдаром.

***

Он разлил борщ. Нарезал хлеба. Выложил на блюдце квашеных огурцов. Поставил на стол бутылку водки и две граненые стопочки.

– Может, не нужно? Еще девяти нет, – ненастойчиво заупрямился я.

Сел за стол.

– Конечно, с утра пить водку не нужно, – согласился Эльдар. – Это вредно по ряду причин. Но…

Он взял бутылку, свинтил золотую головку. Наполнил обе стопочки до краев.

– Но… – продолжил Эльдар. – Речь пойдет о любви. А, значит, нужно выпить!

Он откинул голову и вылил содержимое в рот. Смачно екнул, занюхал хлебом.

Я принялся цедить мелкими глотками, превозмогая горькие спазмы. Меня бы вырвало, если б не Велиалова энергия, которая расходовалась так бестолково.

После первой рюмки мы молча принялись за борщ.

Тут дело пошло веселее – со вчерашнего дня ничего не ел.

***

– Ну, как? – спросил Эльдар, забирая пустую тарелку.

– Угу… – благостно отозвался я, дожевывая и кивая головой.

Мне было хорошо: желудок наполнился питательной жижей, а хмель разлетелся по крови и подарил счастье.

Даже похоть отпустила. Теперь я мог говорить о чем угодно.

– Поговорим о любви, – сказал Эльдар, наблюдая мое довольное лицо. – В Библии написано: ибо крепка, как смерть, любовь; люта, как преисподняя, ревность; стрелы ее – стрелы огненные; она пламень весьма сильный.

– Стрелы огненные? Хорошо сказано…

Эльдар удовлетворительно кивнул:

– Приходилось?

– Еще как приходилось, – я пьяно улыбнулся. – Была в моей жизни… Вот уж точно – «стрелы огненные»! Вспоминать страшно. Зато поучительно.

– Ну и? – уставился на меня Эльдар.

– Долго рассказывать.

– А мы никуда не спешим.

***

Мне было сытно и пьяно. Можно поговорить.

– В ранней-ранней юности, еще до службы в армии, – начал я протяжно, будто сказку, – на все лето к бабушке в деревню приезжал. И влюбился там в одну девочку. Звали Леной, но мы называли ее Аленкой.

Она тоже приезжала на каникулы из Киева. Классная девчонка: стройная, тоненькая, светло-русая коса до пояса, глаза голубые. И умница – какую книгу не вспомню, ту она читала. Танцами занималась, музыкой, гимнастикой. Отличница, короче… Тогда ей лет шестнадцать было, а мне семнадцать. И так я в нее, как говорят, втюрился! Жизни без нее не мыслил, стихи посвящал, за конфетами и мороженым для нее на мопеде каждый день в райцентр мотался. А если удавалось случайно ей под платьице заглянуть да трусы увидеть, то я, потом, с этим видением не одну ночь проводил. Одним словом – ВЛЮБИЛСЯ!

***

– Но, как всегда: чем меньше женщину, – подзадорил Эльдар.

– Да. Чем меньше… Аленка любовь мою, конечно, чувствовала. Она, как умная девочка, с благодарностью принимала ухаживания, стихи и конфеты. Улыбалась. Но… не больше. Расстояние всегда держала «пионерское». А, если я, пыхтя и сбиваясь, заводил разговор о своих чувствах, то мило «не понимала», отшучивалась и называла меня «единственным верным другом». Тоска, короче.

– У ТАКИХ – кавалеров много, – знающе подметил Эльдар.

– Так и было. Наши общие подружки – ее верная свита и тайные завистницы – мне по секрету рассказали, что в Киеве у Аленки много поклонников, но она на них внимания не обращает, поскольку у нее, вроде бы, есть парень из, ну о-очень, уважаемой семьи, да и учиться ей нужно, думать о будущем. Вот такая серьезная девочка.

– Да и черт с ней! Видели мы… – пьяно заметил Эльдар.