Полководцы первых Романовых

12 июля, на следующий день после возведения на престол государя Михаила Федоровича (царствовал по 1645 год), первого в династии Романовых, Пожарский получил в награду высший думный чин — боярина. Для него, человека совершенно незаметного в рядах блестящей московской аристократии, боярский чин был недостижимым мечтанием. Можно сказать, за время борьбы со Смутой из полковников он прыгнул в маршалы…

Дмитрию Михайловичу пожаловали также обширные земельные владения.

Возвышение Пожарского явно шло вразрез с местнической традицией. По старым понятиям, Дмитрию Михайловичу не по «отечеству», то есть не по знатности было получить боярский чин. Для него и окольничество-то являлось чем-то сверхвозможным. На такое нарушение местнической иерархии немедленно отреагировали рода, чьи интересы оказались затронутыми. Но правительство считало необходимым защищать Пожарского от нападок. Не всегда, но в подавляющем большинстве случаев местнические тяжбы решались в его пользу.

Козьму Минина отблагодарили столь же честно, как и князя Пожарского.

Ему пожаловали чин думного дворянина. Трудно приравнять его к современным званиям и должностям. Очень грубо — это уровень заместителя министра или же главы федерального агентства.

В думные дворяне обычно назначались видные дворяне или же не слишком знатные аристократы, которых царь хотел приблизить к себе и, что не менее важно, дать им право присутствовать на заседаниях Боярской думы. А Боярская дума представляла собой высший орган управления государством. Выше — только сам царь, который не может решать важнейшие державные дела без совещания с Думой.

Вот как высоко взлетел Минин! Не будучи дворянином по рождению, он поднялся выше тысяч урожденных дворян, выше сотен знатных людей царства. Пожалование ему столь высокого чина — парадокс в истории Московского царства, настоящее чудо, в которое современники с трудом верили. Говорили: пожалован «выше своей меры».

Помимо почетного назначения, Минин получил от царя Михаила Федоровича еще и обширные земельные владения. Ему даровали богатое село Богородицкое в Нижегородском уезде.

Смутное время не завершается ни 1612 годом, ни 1613-м. Москва освобождена, Земский собор поставил на престол русского царя, но восстановление страны от тяжелого разорения все никак не начинается. У стен столицы дважды еще происходили большие сражения. Шведы, поляки, литовцы, казаки Заруцкого и бесконечные шайки других воровских атаманов раздирали страну. Трон шатался, горели города, вырезались села. Судьба России еще несколько лет висела на волоске…

Восстановление — настоящее, спокойное, мирное восстановление — началось не ранее 1619 года. Таким образом, после восшествия на престол Михаила Федоровича война шла без малого шесть лет.

Лидер земского освободительного движения князь Дмитрий Пожарский после воцарения государя Михаила Федоровича долгое время жил в почете, но и в безвластии. Ему не давали ни высоких административных, ни военных поручений. По словам современного исследователя Андрея Павловича Павлова, «целый ряд признаков определенно указывает на то, что Дмитрий Пожарский отнюдь не пользовался расположением и доверием со стороны царского окружения первых лет правления Михаила Федоровича („великой старицы“ Марфы и семейства Салтыковых)»^{25}.

Однако в условиях непрекращающейся войны авторитет Дмитрия Михайловича и его боевой опыт являлись слишком ценным ресурсом, чтобы им пренебрегать.

И меч князя Пожарского опять понадобился.

Дмитрия Михайловича чтили как «большого богатыря», военачальника, «искусного во бранех». И ему вновь предстояло сыграть роль, соответственную той высоте, на которую он взошел еще в Зарайске, которую не покидал ни во время Страстно́го восстания 1611 года, ни во время сражений с Ходкевичем в 1612-м. Страна пылала ненадежностью, слабостью, усталостью. Армии рассыпались. Полководцы избегали больших сражений. Ратники разъезжались по домам — да сколько можно воевать, в конце концов? А Дмитрий Михайлович не умел отступать. Он выполнял поставленную задачу, и никакая угроза не могла его поколебать в решимости довести дело до конца. Свалить, ранить, убить Пожарского — да, такое возможно: никто из нас не сделан из железа. Но заставить его бросить позиции — нет, такого не случалось.

И только подобные ему воеводы могли рассчитывать на успех в столь сложных условиях.

20 июня 1615 года князя отправили с небольшим полевым соединением под Брянск. Пожарский, вместе со вторым воеводой Степаном Ивановичем Исленьевым и дьяком Заборовским, должен был разбить литовцев, недавно занявших город Карачев.