Полночь в Часовом тупике

Эзеб Турвиль застегнул свой пиджак и надел на голову шляпу дынькой. Куда сестра задевала его перчатки? Ну что делать, обойдется без них.

Он выудил ключи из китайской вазы, положил их в карман и воинственно прошагал к двери, которую в этот момент с другой стороны потянула сестра. Она разинула рот и сурово воззрилась на него, готовясь к атаке.

— И ты осмеливаешься бросить меня в такой ситуации! Я требую, чтобы ты остался, твоя роль состоит в том, чтобы поддержать меня и помочь мне в расследовании преступления этой соплячки так, как подобает брату!

— Моя роль? Я достаточно был на вторых ролях! Хочется быть звездой. Я здесь задыхаюсь, мне не хватает кислорода, я тут сдохну на твоем паркете, харкая кровью! И кто будет это убирать? Ты, дорогая, потому что рабов у тебя уже не будет!

— Эзеб! Да ты с ума сошел!

— Отвали, или я тебя пристукну!

— Ты мне угрожаешь, а между тем мы с тобой одной крови!

— Ты хочешь, чтобы я проверил это с помощью ланцета? А на паркете опять пятна останутся?

— Неблагодарный брат!

— Сестра Анна, я вернусь лишь на заре.

— Ты можешь ерзать у входа сколько влезет, но я тебя на порог не пущу!

— За меня не волнуйся, я теперь обладатель горы сокровищ!

Когда Кларисса Лостанж опустила руку в китайскую вазу и нащупала там пустоту, Эзеб Турвиль уже был в пути. Доехав до улицы Фобур-Сент-Антуан, он решил дойти до улицы Алигр пешком. Если, как он предполагал, старьевщик откроет лавку только после полудня, он поболтается по крытому рынку Бово. Спешить нет смысла, надо как-то провести время до полуночи.

Он прошел прачечную. Натолкнулся на надпись: «Проезд закрыт», поскольку там вели ремонт дороги. Странный и эксцентричный народ появился на мостовых и заполнил путь, закрытый для транспорта. Это была возможность, которую никогда не упускали уличные торговцы. Мелкие разносчики выставили прилавки, перед которыми роилась всякая голытьба. Эзеб, активно работая локтями, оказался перед торговцем, который расхваливал преимущества народной медицины.

— Мадам и мсье, зачем тратить ваши денежки у доктора или аптекаря? Я не собираюсь потчевать вас россказнями, нет, я обращаюсь к умным, образованным людям и говорю им: если вы страдаете от ревматизма, от болей в суставах, от проблем с желудком, если вы ушиблись и покрыты синяками? Попробуйте полечить ваши болячки моим чудодейственным снадобьем. Подходите, смотрите, за это я денег не беру! Вот очень мощное лекарство, тамус обыкновенный из Альп. Я — единственный в Париже владелец рассады этого необыкновенного растения!

Тут сосед справа заорал:

— А что это у вас зубы такие гнилые, может, у вас кариес или зубная невралгия?

Знахарь испепелил его взглядом. Эзеб Турвиль пробрался в первый ряд, не замечая, что какой-то человек следует за ним по пятам.

— Мой товар — не ловушка для простофиль, он действительно обладает даром исцеления. Два су пакет.

Эзеба Турвиля замутило, он (а незнакомец все следовал за ним по пятам) направился к кружку, образованному вокруг человека, сидящего на соломенном стуле, с повязкой на глазах. Рядом со стулом стоял человек в цилиндре.

— Подходите спросить ясновидящего о будущем, он может предсказать все о ваших делах. Готовьте четыре су, сдачи у нас нет. Давайте вы, мсье.

Эзеб Турвиль, на которого указывал спутник ясновидца, не смог устоять перед искушением. Смущенно улыбаясь, он сел возле ясновидящего. Тот прогнусавил:

— У вас благородный дух и чистое сердце. Вас изводят завистники, но вы сумеете справиться с их происками. Вскоре вам предстоит путешествие, которое будет следствием полученного вами письма.

Эзеба воодушевили эти оптимистические предсказания, и он протянул свои двадцать сантимов.

Когда он вышел от старьевщика, торговцы на рынке уже сворачивали свои дела. Он аккуратно сложил купюру в десять франков, которую выручил за продажу севрской статуэтки, и двинулся в сторону улицы Фобур-Сент-Антуан, когда услышал голос:

— Эзеб! Какими судьбами!

— Альфред! А что это у тебя за машина? Ты получил наследство?

— Да нет, болван, это мое новое снаряжение, садись, подвезу тебя!

Преследователь остановился, заметив, что Эзеб залезает в автомобиль. Альфред повысил голос, чтобы перекрыть уличный шум:

— Я заканчиваю движение, куда тебя надо отвезти?

— На Монмартр, мне надо кое-кого увидеть.

Незнакомец с явным облегчением привалился к фонарю.

— Страшно рад, что повстречал тебя на улице Алигр, благодаря тебе я точно знаю, что такое прогресс, — заявил Эзеб Турвиль.

Он сидел в кафе на улице Стейнкерк напротив Альфреда, одного из своих бывших коллег, который ныне выполнял функции почтальона с помощью автомобиля, работающего на бензине. Это новшество ввел мсье Мужо, и, хотя заместитель секретаря почтового ведомства был одним из инициаторов его увольнения, Эзеб был согласен, что идея эта была великолепной. Да и вообще, ведь этот Мужо изобрел коробки для писем, которые называли «мужотты», и они здорово облегчали работу.