Полное собрание сочинений

— Да! — ухватился я за эту идею. — И сейчас Вы убедитесь, что все, о чем я Вам говорил — святая истина. Проходите дальше.

Я вошел в помещение шлюза, и Мария Юрьевна робко последовала за мной.

За иллюминаторами светало. Мария Юрьевна подошла к одному из них, и ее взору предстала зеленая поляна, залитая белесым светом раннего утра. Ветер беззвучно волновал траву и шевелил листья кустов и деревьев.

— Странно, — сказала она, посмотрев на свои наручные часы. — Как это может быть — на улице зимняя ночь, а тут буйство зелени и светло, почти как днем. Как Вы это делаете?

— Сейчас поясню. Вернее, Вы все сами увидите и поймете. Снимите куртку, она здесь не нужна.

Послушно сняв куртку, она стала искать глазами, куда бы ее повесить и, не увидев нигде вешалки, протянула мне. Я положил ее на столешницу и пригласил Марию Юрьевну сесть рядом с собой у пульта. Она села, отодвинувшись от меня к краю дивана.

— Вам удобно сидеть? — поинтересовался я.

— Да так, ничего. Вот только жестковато немножко и поближе бы к столу, чтобы удобно руки положить.

— Сейчас все будет, как Вы пожелаете, — сказал я и, положив руку на столешницу, мысленно дал соответствующую команду.

— Ай! Ха-ха-ха! — кокетливо взвизгнула она со смехом, почувствовав, что сиденье под нею внезапно придвинулось к столешнице, размягчилось и просело под тяжестью ее тела. — Что это, землетрясение, что ли?

Я тоже засмеялся и пояснил:

— Какое там землетрясение, это диван под Вас подстраивается.

— Да перестаньте Вы надо мной насмехаться! Как может он под меня подстраиваться? — сказала она, кокетливо поведя плечом, и ее пышная грудка соблазнительно подпрыгнула.

— Как видите — может. А теперь смотрите вон туда, — указал я кивком на стенку между окнами.

— Ну, смотрю. Оттуда что, птичка вылетит?

— Не исключено, что и такое случится, — сказал я вполне серьезно и отдал команду на открытие выхода. — Да Вы смотрите, не отвлекайтесь. А то самое интересное пропустите.

В этот момент на стене образовался туманный овал. Потом он дрогнул, стенка в этом месте постепенно сделалась прозрачной, истончилась и в конце концов исчезла. На ее месте остался открытый овальный проем, из-за которого повевал легкий ветерок, доносились резкие крики птиц, стрекот и скрежет насекомых, шелест листвы, рокот отдаленного морского прибоя и благоухание утренних цветов.

— Вот это да! — восхитилась она. — Я думала, что это глухая стенка, а там открытое окно наружу. Как Вы это делаете?

— Потом объясню, — сказал я, опуская из выходного проема стремянку. — Теперь я Вам предлагаю переодеться вот в это и переобуться в кроссовки. Надеюсь, это Вам подойдет. Вы переодевайтесь здесь, а я это сделаю на свежем воздухе. Учтите — там экваториальная жара.

Она непринужденно хихикнула. Я положил на столешницу пульта штормовой костюм и пару новеньких кроссовок, которые накануне специально приобрел в спортивном магазине. Она удивленно смотрела на предложенную мной одежду и обувь и недоуменно молчала. Потом спросила:

— А зачем этот фокус с переодеваниями? Зачем мне чужая одежда? Я так выйду.

— Мария Юрьевна, доверьтесь мне. Вы же теперь понимаете, что я не псих и Вас не обманываю. Это совершенно новая одежда, и она теперь Ваша. Я специально оставил ее в магазинной упаковке. Посмотрите сами — там чеки и фирменные ярлыки. Переодевайтесь, пожалуйста, — постарался я сказать так, чтобы это звучало как можно мягче, и спустился по стремянке вниз.

Я спокойно переоделся, переобулся в кроссовки и уже завязывал на голове бандану, когда сверху услышал непривычно громкий голос Марии Юрьевны.

— Артем Тимофеич! Арте-о-ом Тимофе-е-и-и-ич! — кричала она панически.

— Что?! Что такое?! В чем дело?! Я сейчас! — ответил я в испуге и поспешил подняться по стремянке, забыв о своем возрасте.

Одетая в джинсы и штормовку, она стояла, опершись на стенку у самого выхода, и смотрела на меня округленными от страха глазами, словно затравленная дикая кошка. Зрачки были настолько расширены, что ее обычно спокойные серые глаза казались черными, как угли.

— Вход, по которому мы вошли, пропал! Там теперь просто стенка! Я все ощупала — даже малейшего намека и на щелочку нет!

Фу, ты! Я рассмеялся.

— Не паникуйте, Мария Юрьевна. Вы же недавно удивлялись, когда выход наружу открылся на месте сплошной стенки. Так что все будет в порядке — точно так же мы откроем вход в мой подвал, когда будет нужно.

— Когда будет нужно?! Вы же сказали, что я могу вернуться в любое время, а сами отрезали мне обратный путь! Что это значит?! Откройте сейчас же! Я хочу домой!

— Да успокойтесь Вы, наконец. Никто Вас здесь насильно не удерживает. Это Вы сами себе внушили. Я могу открыть вход в подвал, но тогда закроется выход наружу. Смотрите, — сказал я и с досадой втащил стремянку в помещение шлюза.