Полное собрание сочинений. Том 33. Воскресение. Черновые редакции и варианты

Въ Масловой, ему казалось, начинала происходить внутренняя перемна,³⁵⁹ и эта мысль несказанно радовала его. Новая обстановка и, главное, трудъ съ дтьми, онъ надялся, будетъ имть благотворное вліяніе. Но все это было совсмъ не такъ. Съ тхъ поръ, какъ она все высказала ему и отвергла его, она въ своемъ сознаніи стала выше его. Она покорилась ему. Она согласилась поступить въ больницу только потому, что онъ хотлъ этаго, но ей дло въ больниц продолжало казаться унизительнымъ и противнымъ. Никто изъ дтей не интересовалъ ее. Она такъ была занята своими мыслями и чувствами, что не обращала на нихъ вниманія и только длала то, что ей указывали докторъ и фельдшеръ. И ей было нехорошо въ больниц, даже хуже, чмъ камер. Хуже было отъ того, что не было товарокъ, къ которымъ она привыкла, въ особенности Федосьи, которую она любила, и, главное, отъ того, что сид

лка, зная, кто она была, презрительно чуждалась ея; мущины же, фельдшеръ и сторожъ, тоже потому, что знали, кто она была, также презрительно, какъ т чуждались, искали съ ней сближенія.

А въ это послднее время ей особенно противно стало заискиваніе мущинъ. Это самое хотла она сказать Нехлюдову, но она не нашла словъ, въ которыхъ бы хорошо было сказать это. Ей теперь было почти все все равно: даже вопросъ о томъ, пересмотрятъ ли ея дло и оправдаютъ ли ее, потерялъ для нея большую долю своего интереса. Ей теперь было важно только одно: быть въ его глазахъ великодушной – великодушне его и вмст съ тмъ быть такою, какою онъ хотлъ чтобы она была.³⁶⁰

Въ вечеръ того дня когда Нехлюдовъ, узжая въ Петербургъ, простился съ ней въ больниц, она вечеромъ посл дежурства, оставшись одна въ каморк, гд

они жили вдвоемъ съ сидлкой, въ первый разъ посл того, какъ онъ прислалъ ей ее, развернула бумагу, въ которой была завернута фотографiя тетушекъ, ее и Нехлюдова, и долго неподвижно смотрла на нее, лаская взоромъ всякую подробность и лицъ, и одеждъ, и ступенекъ балкона, и куста, который вышелъ на фотографіи. Когда товарка ея вошла въ комнатку, Маслова даже не замтила ее.

– Любовниковъ разсматриваете?

– Да, любовниковъ, – отвчала Маслова и пошла на свою смну.

* №103 (кор. №27).

По всмъ преданіямъ и даннымъ возвращеніе его къ власти было невозможно. А между тмъ онъ приходилъ въ восхищеніе, когда къ Пасх получалъ разршеніе пристегнуть еще новую блестящую игрушку на свой мундиръ, былъ въ отчаяніи, когда другіе получали бирюльку, считающуюся старше, чмъ та, какую онъ получилъ, и не переставая старался пользоваться всякимъ случаемъ общенія съ сильными міра и въ особенности съ царской фамиліей и царемъ и въ извстной мр

достигалъ этого. Вслдствіи этого³⁶¹ у графа Ивана Михайловича были большія связи.

* № 104 (кор. № 27).

Обязанность его въ крпости состояла въ томъ, чтобы содержать въ казематахъ, въ одиночныхъ заключеніяхъ, политическихъ преступниковъ и преступницъ, т. е. людей, желавшихъ³⁶² измнить существующій порядокъ вещей не для личныхъ цлей, но для улучшенія, по ихъ мннію, положенія всего народа.

* № 105 (кор. № 27).

Владиміръ Васильевичъ очень обстоятельно, ни разу не взглянувъ на Нехлюдова, своимъ тонкимъ голосомъ доложилъ касаціонную жалобу и обратился къ Селенину. Селенинъ всталъ и очень опредленно высказался въ пользу касаціи, даже преступивъ предлы вденія Сената, т. е. коснувшись самаго существа дла. Фонаринъ попросилъ слова и по пунктамъ сталъ защищать жалобу³⁶³. Его выслушали и потомъ сенаторы стали сов

щаться. Предсдательствующій все время молчалъ. Бе стоялъ за касацію. Владиміръ Васильевичъ сдержаннораздраженно возражалъ своимъ тонкимъ голосомъ, очевидно недовольный не столько результатомъ перваго дла, сколько тмъ, что онъ догадался по тону Селенина (имвшаго репутацію особеннаго ригориста, chevalier sans peur et sans reproche),³⁶⁴ что онъ знаетъ про его отношенія съ страхованіемъ. Предсд[ательствующій] сталъ, по своему всегдашнему человконенавистничеству, на сторону Вольфа. Все дло ршалось голосомъ Сковородина. И этотъ голосъ сталъ на сторону отказа, преимущественно потому, что не любилъ аристократовъ, съ которыми онъ не былъ знакомъ. Тхъ, съ которыми онъ былъ знакомъ, онъ особенно любилъ, стараясь быть съ ними какъ можно боле фамильяренъ, а незнакомыхъ аристократовъ не любилъ. Теперь же за касацію были два аристократа – одинъ Нехлюдовъ, котораго онъ совсмъ не зналъ, а другой Селенинъ, котораго онъ зналъ, но который постоянно держалъ себя на почтительномъ отъ него отдаленіи. И потому естественно, желая быть имъ обоимъ непріятнымъ, онъ примкнулъ къ мннію Вольфа, и въ касаціонной жалоб было отказано.

** № 106 (кор. № 21).

LXXXII.