Полное собрание сочинений. Том 33. Воскресение. Черновые редакции и варианты

Совсмъ другія дв женщины были Ранцева и Марья Павловна, которая взяла подъ свое особенное покровительство Маслову. Ранцева была дочь профессора и еврейки, очень даровитая, здоровая и пріятно некрасивой умной наружности. Она съ молодыхъ лтъ, еще въ гимназіи, полюбила товарища своего брата Васильева, однаго изъ даровитйшихъ студентовъ Петербургскаго университета, ставшаго потомъ революціонеромъ. Емилія – такъ звали Ранцеву – была влюблена только два раза: одинъ разъ, когда ей было 12 лтъ, она влюбилась въ пріятеля своего отца, уже немолодаго ученаго, и хотла отравиться, когда узнала, что онъ женится. Любовь эта прошла, и 16 л

тъ она влюбилась въ Васильева и отдалась ему тогда же вполн вся всею душой. Любя его, она поняла все то, что онъ любилъ, и старалась быть тмъ, что онъ любилъ, и любить то, что онъ любилъ, и только то, что онъ любилъ. Онъ любилъ науку, и она стала любить науку, пошла на медицинскіе курсы. Онъ полюбилъ революцію, и она полюбила тоже. Она была умна и потому не рабски подражала ему, а проникалась его духомъ и жила, руководясь этимъ духомъ. Такъ любя его, она нетолько не мшала ему, желая всегда быть съ нимъ, когда онъ отдался революціи, но охотно удалилась отъ него, взяла мсто въ земств и тамъ длала свое врачебное д

ло и вмст съ тмъ распространяла и словами и книгами т идеи, которымъ онъ посвятилъ себя. У ней былъ одинъ ребенокъ. Больше они, какъ воинствующіе люди, не хотли имть. Этаго ребенка она сильно любила, но такъ, что всегда готова была пожертвовать не имъ, а своей близостью къ нему, радостью, которую онъ доставлялъ ей, – пожертвовать не революціи, какъ она говорила себ

, но мужу, какъ это было въ дйствительности. Она не на словахъ, не потому, что такъ прокричалъ дьяконъ, когда они внчались: «Жена да повинуется мужу», но потому, что она любила его не тломъ, но душой, любила его душу и потому радостно, свободно и незамтно для себя повиновалась ему. Если бы онъ не былъ тмъ человкомъ, котораго она считала добрымъ, умнымъ, которому можно безошибочно повиноваться, она бы не полюбила, а не полюбивъ, не вышла замужъ. А разъ полюбивъ и выйдя замужъ, она жила руководясь имъ, и ей это было легко и радостно. Теперь она была разлучена съ нимъ, т

лесно разлучена съ ребенкомъ, но ей это было нетяжело, потому что она знала, что она несетъ все это для него, для того дла, которому онъ отдалъ свою жизнь, знала, что онъ одобряетъ ее,⁴⁴² и ей было легко. Одно, что было тяжело ей, это – не знать про него. Онъ всякую минуту могъ быть взятъ и потому письма отъ него составляли для нея главный интересъ жизни. Нехлюдовъ помогалъ ей въ этомъ. Въ жизни же съ товарищами она была спокойна, добра и ровно ласкова со всми. Нехлюдовъ узналъ ее за время путешествія, полюбилъ, какъ сестру. Она представлялась ему идеаломъ женщины-жены; идеалъ же женщины-человка Нехлюдовъ, чмъ больше онъ узнавалъ ее, признавалъ въ другой ссыльной – въ Марь Павловн, въ красавиц съ бараньими глазами.