Как видно из приведенной цитаты, Князев принял австрийского философа Отто Вейнингера (Weininger, 1889–1903) за противника женской эмансипации. Между тем в его книге «Пол и характер» (Geschlecht und Charakter, 1902) содержится учение о двух сущностях единой человеческой натуры (без различия внешнего пола — как «женственное начало» (Ж) в мужчине и «мужское начало» (М) в женщине), — весьма далекое от проблем социальной борьбы за женское равноправие. В то же время «женское начало» Вейнингер считает лишенным «метафизической ценности», а следовательно, «настоящая женщина» (радикальное преобладание Ж) — исключительно чувственное, лишенное сознательности и памяти существо, асоциальное и аморальное, живущее исключительно инстинктами. Подробнее о теории Вейнингера и отклики на «необычайный успех» его книги (первый полный русский перевод — 1908) в среде русского символизма, см.: Берштейн Евгений. Трагедия пола: Две заметки о русском вейнингерианстве // Эротизм без берегов. Сборник статей и материалов. М., 2004. С. 64–70. Стр. 135–136. — Очевидно, имеется в виду ст-ние «Господин Смердящий» (Похотлив и сален, / Идеалы спален / Восхваляет нам / На всю Русь гремящий / Господин Смердящий, / Развращенный Хам!). Впрочем, в книге Князева проходит целая «галерея» писателей «серебряного века» — от Максима Горького (Громил мещан, гремя звучнее грома: / «Да слышит всяк! — / Меж вас, скотов, один лишь “esse homo!”» — / Босяк!) до Федора Сологуба (Я верю в Дьявола! Я верю в Сатану!). Стр. 138. — Вейнберг Петр Исаевич (1831–1908), поэт и переводчик; под псевдонимом «Гейне из Тамбова» высмеивал нравы русской провинции, бюрократический произвол и «мракобесие».
Творческие пути замечательного поэта-сатирика, прозаика и переводчика Саши Черного (Гликберг Александр Михайлович, 1880–1932) и Гумилева никогда не пересекались, что не помешало одному — по достоинству оценить «Сатиры», а другому — гневно откликнуться на гибель собрата по перу («О чем он мог писать там, где даже несоветское выражение глаз считается смертным грехом?») (Жар-Птица. Берлин 1921. № 3. С. 36).
Стр. 140. — Для сопоставления Князева и Саши Черного Гумилев использует евангельскую реминисценцию: «В продолжение пути их пришел Он в одно селение; здесь женщина, именем Марфа приняла Его в дом свой; у нее была сестра именем Мария, которая села у ног Иисуса и слушала слова Его. Марфа же заботилась о большом угощении и, подойдя, сказала: Господи! Или Тебе нужды нет, что сестра моя одну меня оставила служить? скажи ей, чтобы помогла мне. Иисус же сказал ей в ответ: Марфа! Марфа! ты заботишься и суетишься о многом, а одно только нужно; Мария же избрала благую часть, которая не отнимется от нее» (Лк. 11:38–42). Стр. 147–149. — Дж. Доэрти обращает внимание на эту фразу как на еще одну «терминологическую вариацию» Гумилева на тему о «само-моделировании» поэта (путем сознательной работы, от ученичества до самостоятельности/самобытности — см.: Doherty. P. 181; ср. комментарий к № 20 наст. тома). Следует, однако, добавить, что подобное отношение к необходимости сознательного саморазвития было типично и для первого учителя Гумилева, В. Я. Брюсова. В числе множества сходных примеров любопытны заключительные строки его рецензии на «Тихие песни» Анненского (под нераскрытым псевдонимом Ник. Т-о): «В нем есть художник. Это уже явно. Будем ждать его работы над самим собой» (Весы. 1904. № 1. С. 63).
Аполлон. 1910. № 9.
ПРП, ПРП (Шанхай), ПРП (Р-т), СС IV, ЗС, ПРП 1990, СС IV (Р-т), Соч III, Изб (Вече), Лекманов, Москва 1988.
Дат.: август 1910 г. — по времени публикации.
Перевод на англ. яз. — Lapeza.
О Сологубе см. №№ 9, 28, 55, 63, 72 наст. тома и комментарии к ним.