Полное собрание стихотворений

Несмотря на хронические болезни, постоянно преследовавшие самого поэта и его жену, тяжелые хирургические операции, которые им делали в Мюнхене, бедность и неустроенный быт, Кленовский все отпущенные ему 30 лет эмиграции продолжал плодотворно работать и опубликовал одиннадцать поэтических книг: «След жизни» (1950), «Навстречу небу» (1952), «Неуловимый спутник» (1956), «Прикосновенье» (1959), «Уходящие паруса» (1962), «Разрозненная тайна» (1965), «Стихи. Избранное из шести книг и новые стихи» (1967), «Певучая ноша» (1969), «Почерком поэта» (1971), «Теплый вечер» (1975), «Последнее» (1977; вышла уже после смерти поэта).

Критики в подавляющем большинстве отзывались о его новых книгах доброжелательно и даже с восхищением.

Странник (Шаховской) писал: «Творчество Кленовского свободно от словесных перегрузок. Его поэзия безупречно соразмерна, у него нет столпотворения ни вещей, ни звуков… Слова точны и прозрачны. Поэту достаточно малого, чтобы явилась поэзия!..»[23]. Ему вторил Михаил Каратеев: «Люблю и высоко ценю этого замечательного поэта, который за всю свою долгую творческую жизнь ни разу не изменил: ни тонкому художественному вкусу, ни принципам классической поэзии. Кленовский явно шел против современных течений в искусстве, но едва ли кто-нибудь осмелится обвинить его в литературной отсталости или банальности. Всем своим творчеством он доказал, что можно быть нисколько не старомодным и поэтически свежим, не сбиваясь на сомнительный путь модернистских “исканий”, которые уводят нашу современную поэзию в дебри заумной безвкусицы»[24]. Г.Месняев в статье «Последний царскосельский лебедь» говорил: «Поэзия Д.Кленовского отличается не только совершенной и чеканной формой, ясностью и прозрачностью, но и своей глубиной, серьезностью, благородством и пытливым стремлением разгадать те великие тайны жизни, которые издавна волновали человеческие сердца. Поэзия Кленовского, если можно так сказать - поэзия высокого и чистого тона»[25]

.

С каждой новой книгой поэтическая репутация Кленовского все крепла, все больше читателей и критиков отводили ему одно из самых почетных мест на тогдашнем эмигрантском Олимпе. Борис Зайцев писал Кленовскому: «Лира у Вас знатная! Я давно это знал, давно считал Вас в самом первом ряду, а сейчас и вовсе первым! Дорогой поэт, приветствую Вас! Дай Вам Бог сил для долгого еще творчества»[26].

Не сложились отношения только с Юрием Терапиано, который принял целиком на свой счет затеянное Кленовским и Марковым в пятидесятые годы восстание против литературного засилья «парижан». После того как Кленовский в «Новом русском слове» выступил в защиту новоэмигрантских поэтов, упрекнув в их замалчивании парижскую критику[27], в частности Терапиано, отношения окончательно испортились, и 10 июля 1959 года Кленовский написал Маркову: «Терапиано не пропускает теперь ни одного случая меня лягнуть»

[28].

С В.Ф.Марковым Кленовский вел оживленную переписку на протяжении десяти лет, пока оба не разошлись во взглядах на поэзию. О стихах сборника «Уходящие паруса» Марков отозвался в письме весьма критично, и Кленовский, обидевшись, корректно, но жестко ответил: «Замечания Ваши показались мне на этот раз как-то особенно неубедительными. Мне представляется, что Вы лишь наскоро пробежали книгу, в стихи не вникли и во многом не разобрались. По-видимому, все из области эзотерики Вам глубоко чуждо и такие стихи до Вас не доходят…»[29].

Почти все остальные критики, в том числе и парижские, относились к стихам Кленовского доброжелательно. После выхода сборника «Прикосновенье» Кленовский не без тайной гордости писал Маркову: «Получил много хороших откликов на мою книгу, в том числе и от “парижан”, среди этих откликов - от Адамовича, Бориса Зайцева, Берберовой, Чиннова, Присмановой, Прегель, С.Маковского, Вейдле, Биска и др.»[30]

.

Уже по одному этому далеко не полному перечню можно судить, насколько популярен был в то время Кленовский у критиков, и как многих интересовала его поэзия. В одном из писем Шаховскому он сообщает: «На книгу мою продолжаю получать теплые отзывы, как от малых, так и от великих мира сего»[31]. Что касается «малых», то есть рядовых читателей, то их у поэзии Кленовского было гораздо больше, чем у многих его эмигрантских поэтов-современников. Книги Кленовского - случай для эмиграции крайне нетипичный - довольно быстро расходились и даже окупались, несмотря на то, что он выпускал их несколько большими тиражами, чем это было принято для поэтических сборников того времени. 18 февраля 1955 года Кленовский написал С. Маковскому: «Обе мои книги (“След жизни” и “Навстречу небу”), изданные в 1950 и 1952 г., разошлись каждая в двухгодичный срок»[32].