Читаем Полное собрание стихотворений полностью

Когда свет месяца бесстрастно озаряетЗаснувший ночью мир и все, что в нем живет,Порою кажется, что свет тот проникаетК нам, в отошедший мир, как под могильный свод.И мнится при луне, что мир наш – мир загробный,Что где-то, до того, когда-то жили мы,Что мы – не мы, послед других существ, подобныйЖильцам безвыходной, таинственной тюрьмы.И мы снуем по ней какими-то тенями,Чужды грядущему и прошлое забыв,В дремоте тягостной, охваченные снами,Не жизнь, но право жить как будто сохранив...

В Киеве ночью

Спит пращур городов! А я с горы высокойСмотрю на очерки блестящих куполов,Стремящихся к звездам над уровнем домов,Под сенью темною, лазурной и стоокой.И Днепр уносится... Его не слышу я,За далью не шумит блестящая струя.О нет! Не месяц здесь живой красе причина!Когда бы волю дать серебряным лучамСкользить в безбрежности по темным небесам,Ты не явилась бы, чудесная картина,И разбежались бы безмолвные лучи,Чтоб сгинуть, потонуть в неведомой ночи.
Но там, где им в пути на землю пасть случилось,Чтобы светить на то, что в тягостной борьбе,Так или иначе, наперекор судьбе,Бог ведает зачем, составилось, сложилось —Иное тем лучам значение иметь:В них мысль затеплилась! Ей пламенем гореть!Суть в созданном людьми, их тяжкими трудами,В каменьях, не в лучах, играющих на них,Суть в исчезанье сил, когда-то столь живых.Сил, возникающих и гибнущих волнами, —А кроткий месяц тут, конечно, ни при чемС его бессмысленным серебряным лучом.

На публичном чтении

Когда великий ум в час смерти погасает,Он за собою вслед потомству оставляет,Помимо всяких дел, еще и облик свой,Каким он в жизни стал за долгою борьбой.,И вот к нему тогда радетели подходятИ, уверяя всех, что память мертвых чтут,В душе погаснувшей с фонариками бродят,По сокровеннейшим мечтам ее снуют, —В догадках, вымыслах и выводах мудреныхКощунствуют при всех и, на правах ученых,В любезном чаянье различных благостыньНемытою рукой касаются святынь...

«Я задумался и – одинок остался...»

Я задумался и – одинок остался;Полюбил и – жизнь великой степью стала;Дружбу я узнал и – пламя степь спалило;Плакал я и – василиски нарождались.Стал молиться я – пошли по степи тени;Стал надеяться и – свет небес погаснул;Проклял я – застыло сердце в страхе;Я заснул – но не нашел во сне покоя...Усомнился я – заря зажглась на небе,Звучный ключ пробился где-то животворный,И по степи, неподвижной и алкавшей,Поросль новая в цветах зазеленела...

Будущим могиканам

Перейти на страницу:

Похожие книги

Золотая цепь
Золотая цепь

Корделия Карстэйрс – Сумеречный Охотник, она с детства сражается с демонами. Когда ее отца обвиняют в ужасном преступлении, Корделия и ее брат отправляются в Лондон в надежде предотвратить катастрофу, которая грозит их семье. Вскоре Корделия встречает Джеймса и Люси Эрондейл и вместе с ними погружается в мир сверкающих бальных залов, тайных свиданий, знакомится с вампирами и колдунами. И скрывает свои чувства к Джеймсу. Однако новая жизнь Корделии рушится, когда происходит серия чудовищных нападений демонов на Лондон. Эти монстры не похожи на тех, с которыми Сумеречные Охотники боролись раньше – их не пугает дневной свет, и кажется, что их невозможно убить. Лондон закрывают на карантин…

Александр Степанович Грин , Ваан Сукиасович Терьян , Кассандра Клэр

Любовное фэнтези, любовно-фантастические романы / Поэзия / Русская классическая проза
Испанский театр. Пьесы
Испанский театр. Пьесы

Поэтическая испанская драматургия «Золотого века», наряду с прозой Сервантеса и живописью Веласкеса, ознаменовала собой одну из вершин испанской национальной культуры позднего Возрождения, ценнейший вклад испанского народа в общую сокровищницу мировой культуры. Включенные в этот сборник четыре классические пьесы испанских драматургов XVII века: Лопе де Вега, Аларкона, Кальдерона и Морето – лишь незначительная часть великолепного наследства, оставленного человечеству испанским гением. История не знает другой эпохи и другого народа с таким бурным цветением драматического искусства. Необычайное богатство сюжетов, широчайшие перспективы, которые открывает испанский театр перед зрителем и читателем, мастерство интриги, бурное кипение переливающейся через край жизни – все это возбуждало восторженное удивление современников и вызывает неизменный интерес сегодня.

Агустин Морето , Лопе де Вега , Лопе Феликс Карпио де Вега , Педро Кальдерон , Педро Кальдерон де ла Барка , Хуан Руис де Аларкон , Хуан Руис де Аларкон-и-Мендоса

Драматургия / Поэзия / Зарубежная классическая проза / Стихи и поэзия