Полное собрание творений. Том II. Письма

Присмотри, чтобы его передали судовому приказчику, и заставили отплыть прямо в тот город, откуда он родом. Да снесет его [великая Александрия] – ибо так справедливее! Но пусть обязательно везут его на палубе и в оковах: если же позволят ему спуститься в трюм, то пусть не удивляются, если он сделает множество сосудов полупустыми. Впрочем, если плаванье будет продолжительным, он поглотит всё: вино с приятным букетом – вплоть до подонков, и к тому же склонит матросов, ибо вдобавок к прочему, это зло еще и в высшей степени убедительно, побуждая предаться наслаждениям! А кто из матросов, бороздящих море за плату, столь стоек, чтобы не пойти в разнос, увидев негодника танцующим кордак[1067] и наливающим всем по кругу? Он скоморошничает и многими иными способами, которые не мешает узнать судовому приказчику, чтобы принять меры. Проходя берег Сирен, Одиссей приказал связать себя, чтобы не растлиться удовольствием ему самому[1068]. В этом же случае человек предусмотрительный должен держать связанным [моего молодца], чтобы не растлился удовольствием весь экипаж.

146 (37). Уранию[1069]

Послал тебе в дар коня – совершенного во всякой подобающей коню добродетели. Пользуйся им и на скачках, и при охоте на дикого зверя, и в военном походе, и когда возглавишь триумфальное шествие после победы в Ливии[1070] – не знаю, в чем окажется он лучше: в преследовании ли зверя, в забеге, в процессии или в воинском строю. А то, что он выглядит поскромнее, чем нисейские кони

[1071] – у него массивный череп и тощие бока, – так это потому, наверное, что ни коню, ни человеку не дает Бог «всё разом»[1072]. Впрочем, еще непонятно, что значит для его достоинства данная ему от природы стать – скорее сухая, чем нежная: возможно, он только выигрывает от этого, ибо для трудов конь костлявый пригоднее, чем мясистый. В самом деле, у вас кони скорее мясистые, а у нас – костлявые.

147 (63). Иоанну[1073]

Пользоваться, а не злоупотреблять[1074] следует дружбой сильных.

148 (64). Иоанну[1075]

Не будь слишком требователен, и избежишь: в случае успеха – печали других, в случае неуспеха – своей печали.

149 (6). Анисию[1076]

Карнас все еще медлит и – ни добровольно, ни принудительно – не становится справедливым. Следует, однако, прибыть ему самому, чтобы мы увидели, что он говорит, как смотрит в глаза. Сначала он вымогает у нас коня, затем крадет его, – для того, говорит, чтобы не был солдат пеш. Затем он предлагает за него жалкие гроши, а в ответ на наш отказ продавать за такую цену не только отказывается его вернуть, но и считает себя законным его владельцем. И это не Агафокл и не Дионисий[1077], которым тираническая власть давала возможность достигнуть всецелой порочности, но всего лишь Карнас из Капфародиты – тот, кого не так уж трудно отдать под суд. Итак, если его к тебе приведут, не оставь нас в неведении, чтобы мы могли вызвать из Кирены свидетелей, которые смутят его, когда он встретит их лицом к лицу.

150 (77) Анисию[1078]

Свет и тьма не желают сносить друг друга, но по закону природы друг друга взаимно исключают[1079]. Возвращаясь с твоих торжеств[1080], мы встретили Андроника[1081].

151 (80). Феофилу [Александрийскому][1082]

Я уже готов был предоставить твоей отеческой воле свои руки и волю, но тут Ампелий[1083]

распорядился своим имуществом не хуже, думаю, нежели Никий – об отчуждении своих имений. Не могу уяснить, зачем Никий[1084] сначала уехал, затем вернулся, зачем уезжает снова. Да и как добиться здесь ясности, если со мной он не виделся, и ничего определенного мне об этом не сообщали? Не Никий, а другой человек доставил мне твое собственноручное письмо и попросил дать на него ответ, поскольку Никий уже отдал кормовой. Если его не видел я, мог ли его видеть и слышать игемон[1085]? Конечно, нет: он его не видел и не слышал. Ну и как ему было выиграть дело [о наследстве], оставаясь в деревне и наслаждаясь вместо [судебных прений] теми благами, которые приносят земледельцам Оры? Однако лучше бы было ему все-таки вступить в права на материнское наследство.

152 (28). Симпликию[1086]

Бог говорит, что долги должно прощать[1087]. Если же кто-то должен, взяв ссуду, то он должен по закону. В этом случае отказ от взыскания законного долга есть послушание Богу.

153 (15). Философу [Гипатии][1088]