Полнолуние

После того как Лунин вслед за выскочившим первым Зубаревым покинул кабинет начальника исправительной колонии, уже заждавшийся в приемной Ревенко отвел их в столовую, располагавшуюся в другом конце здания штаба. Все трое ели молча, хотя капитан явно с трудом сдерживал желание полюбопытствовать о подробностях состоявшегося только что общения с Кнолем.

— Сейчас поедем разместим вас. — Залпом осушив стакан с морсом, Ревенко удовлетворенно выдохнул. — Аркадий Викторович приказал вам отдельный дом выделить. Там все удобства, так что жить можно с комфортом. Интернет тоже подключен. Если что-то надо будет из техники, не знаю, принтер или компьютер, не стесняйтесь, говорите. Я все организую.

— Ох, капитан, — Зубарев расплылся в блаженной улыбке наконец наевшегося человека, — стеснительность в число наших недостатков не входит. Особенно у меня. Насчет принтера пока не знаю, а вот от морсика я бы точно не отказался. И знаешь что, — Вадим ухватил уже собирающегося подняться Евгения за руку, — нельзя нам с собой нацедить в какую-нибудь емкость? Пару литров самое то было бы.

— Организуем, — кивнул, вставая из-за стола, Ревенко.

Пятнадцать минут спустя белый «патриот», украшенный эмблемой исправительной колонии — распростершей крылья совой, сжимающей в когтях цифру пять, — а вслед за ним и «хайлендер» Лунина остановились у двустворчатых, выкрашенных светло-серой краской железных ворот. И сами ворота, и примыкавший к ним кирпичный забор были не очень высокими, не больше полутора метров, и почти не скрывали расположенный немного в глубине участка двухэтажный коттедж, очень похожий на те дома, что так понравились Лунину, еще когда он проезжал по главной, носящей имя постепенно забываемого вождя пролетариата, улице. Основных отличий было два. Коттедж, чуть меньший по размеру, в отличие от дуплексов на улице Ленина, был индивидуальным, рассчитанным лишь на одну семью. Кроме того, расположен он был на другой улочке — более тихой, тянувшейся вдоль узкой полоски леса, за которой, как показывал навигатор, скрывалась та самая река Нерыбь, в которой когда-то давно умирающие от голода казаки безуспешно пытались поймать рыбу, а всего несколько дней назад десятки поднятых по тревоге людей пытались отыскать тело пропавшей девушки.

Глава 5

Два ствола и мама Люба

Дорожка, ведущая от незапертой калитки к дому, была расчищена от снега. Первым вошедший во двор Ревенко поднялся на крыльцо и, немного повозившись с ключами, отпер дверь.

— Держите, — протянул он Илье два комплекта, — желтые от нижнего, ну а белые, получается, от верхнего.

Как были, в верхней одежде, лишь для приличия постучав ногами по крыльцу, отряхивая прилипший к обуви снег, они прошли через небольшую прихожую и оказались в достаточно просторной, обставленной довольно скромно, с минимум необходимой мебели, комнате. Рокси тут же обежала комнату по кругу и, оставшись довольной увиденным, звонко тявкнула.

— Здесь, значит, гостиная, она же столовая, — объяснил капитан, — ну и она же кухня.

Он махнул рукой в сторону вытянувшегося вдоль одной из стен кухонного гарнитура, длинный ряд навесных шкафов которого был разделен широким двустворчатым окном.

— Чай, кофе, кое-что из продуктов тут имеется. Если что, магазин рядом. Через проулок на Ленина выйдете и направо. Ужинать можно в «Шансоне».

— Это что? — заинтересовался Вадим, уже бросивший на диван свою сумку и теперь увлеченно тыкающий кнопки на телевизионном пульте. — Что, батарейки не работают?

— Работают. У нас все работает, — буркнул капитан, включая провод от телевизора в розетку, — а «Шансон» — это кафе, по нашим меркам можно даже рестораном назвать. И кормят нормально, и цены путевые. У нас, кто неженатые, вечерами многие туда ходят.

— А женатых что, уже не пускают? — убедившись, что телевизор исправен, Зубарев переместился к холодильнику и теперь внимательно изучал его содержимое. — О, пельмени. Лунин, все, как ты любишь!

— Так женатым дома жены готовят, — удивленно отозвался Ревенко. — Чего им там высиживать?

— И то верно, — согласился майор, захлопывая дверцу холодильника, — для того и женятся, чтоб жена щи варила.

Подмигнув стоящему посреди комнаты Лунину, Вадим шумно плюхнулся на диван и поманил к себе тут же запрыгнувшую к нему на колени болонку.

— Чуть не забыл, — капитан положил на обеденный стол лист бумаги, явно вырванный из записной книжки, — утром ваши коллеги приехали из района. Их в общежитии поселили.

— Что, на всех командированных домов не хватило? — Зубарев вновь потянулся к телевизионному пульту.

Ревенко пожал плечами.