Полнолуние

— Распоряжение Аркадия Викторовича. У нас ведь гостиница еще есть, только она не работает. Как карантин объявили, так и стоит закрытая. Там же в основном родственники останавливались. К зэкам родня на свиданки ездит, так они порой либо приедут вечерним автобусом, здесь ночуют, либо наоборот, пока все вопросы решат, уже уехать не на чем. Не у всех же машины есть. Но там, я скажу, не бог весть чего гостиница эта, так что в общежитии им не хуже будет. Вот парни телефоны свои написали, так что как понадобятся, звоните, они подскочат. Я им объяснил, как этот дом найти.

— Они на колесах? — уточнил оперативник.

— Да, — кивнул капитан, — но тут, если что, и пешком минут за десять дойти можно.

Достав из одного кармана телефон, а из другого шариковую ручку, Ревенко сперва несколько раз ткнул пальцем в экран, а затем склонился над столом.

— Вот, записал номер. Колычев Петр Григорьевич, участковый наш. Он тоже на низком старте. Как наберете, так сразу и примчится. Энергичный дядечка. — Очевидно, энергичность участкового капитана чем-то забавляла, так как он, иронично усмехнувшись, громко причмокнул губами, а затем, убрав телефон обратно в карман, добавил: — Между прочим, это он эту теорию выдвинул. Слияние двух лун, так сказать.

— На вас, я так понимаю, особого впечатления она не произвела, — предположил Лунин.

— Не особо, — Ревенко снисходительно поморщился, — это слишком уж…

Он несколько раз щелкнул пальцами, пытаясь подыскать нужное слово, а затем почти по слогам произнес:

— Ки-не-ма-то-гра-фич-но. Хотя Аркадий Викторович, например, верит. С другой стороны, если у тебя ребенок пропал, во что угодно поверишь.

— Ну а ты, капитан, в какую теорию веришь? — неожиданно задал вопрос Зубарев, приглушив звук работающего телевизора.

— Я? — удивился Ревенко.

— Ты, кто еще. — Голос оперативника вдруг стал требовательным, почти злым. — Ты ж где числишься, поди, в оперчасти?

Капитан мотнул головой. Судя по выражению его лица, версий, которые ему самому показались бы правдоподобными, у него не было.

— Так что, коллега, — поторопил Зубарев, — какие идеи?

— В оперчасти я раньше был, сейчас уже несколько лет в безопасниках. А что про идеи, — Ревенко наконец собрался с мыслями, и с каждым словом его голос звучал все увереннее, — Ритка, ну та, которая еще год назад пропала, она стопудово в город махнула. Тогда ж тоже расследование проводили, из области, правда, никого не было, районные суетились. Так, считай, все подружки ее и сказали, что она сбежать собиралась.

— И что же, — продолжал допытываться Зубарев, — она так махнула, что прям с концами? Ни платочка, ни следочка?

— А что такого? Город — он большой, кого хочешь проглотит. Да и городов у нас в стране много, поди отыщи, где она загуляла.

— Может, и так, — подбодрил собеседника майор. — Ну а нынешняя наша пропажа, что по ней скажешь?

— Ничего не скажу, — мгновенно отреагировал Ревенко, — непонятная история. Алинка — не Ритка, у нее цель была.

— И какая же у девушки была цель? — Вадим уже с явным интересом смотрел на стоящего возле стола капитана.

— В консерваторию она поступать собиралась. На композитора учиться.

— На композитора, — теперь удивился уже сам Зубарев, — а что, этому учат? Я думал, так, что в голову придет, то и записывают. Главное — ноты знать, а то записать не сможешь. Илюха, ты знал, что на композитора выучиться можно?

— Ты хочешь сменить поле деятельности? — Поскольку подозрения Лунина, что среди купленных к их приезду продуктов собачьего корма не окажется, подтвердились, он отрезал большой кусок обнаруженной в холодильнике вареной колбасы и, нарезав его кубиками сантиметр на сантиметр, высыпал в блюдце. — Рокси, иди сюда, перекусим.

— Вы всю-то колбасу не съедайте разом, — обеспокоился Вадим, — а то как в композиторы, так мне отдуваться, а как колбасу трескать, так это они вдвоем. Колбаса хоть докторская?

— Докторская, — поставив блюдце перед Рокси, Илья подошел к столу, — я думаю, надо всем собраться и решить, что и как будем делать.

— Давай хоть кофе попьем, разместимся, — раскинув руки в стороны, Зубарев с наслаждением потянулся, — надеюсь, у нас спальни разные?

— Спальни наверху, — успокоил его Ревенко, — целых три. Так что еще запас останется.

— Мы третью господину следователю под кабинет выделим, — заулыбался Вадим, — чтобы элита сыска могла в уединенной обстановке осуществлять мыслительный процесс. Нам-то операм кабинет зачем? Наша задача бежать и хватать, ну если догоним, конечно. А следователю — ему думать надо, дабы осуществлять руководство следственными действиями.

— Все сказал? — Подняв с пола сумку, Илья направился к лестнице, ведущей на второй этаж. — Поставь тогда чайник, а потом начинай всех обзванивать. Думаю, посидим минут пятнадцать, познакомимся, да и план действий накидаем. С чайником не тяни, пока они к нам добираться будут, успеем кофе попить.

— Уже бегу, — шутливо козырнул ему Зубарев и запоздало полюбопытствовал: — А ты это куда собрался?

— Пойду кабинет себе выберу, — деревянные ступени пронзительно поскрипывали под стодвадцатикилограммовым телом, — ну и спальню.