Полный цикл жизни

С точки зрения психологии рост сознания обладает подтверждающей силой, поскольку с каждой стадией оно расширяет и совершенствует свою способность к четкому и содержательному взаимодействию с реальным миром. Это тот самый необходимый «эго-аппарат», который имел в виду Хартманн (1939). Таким образом, было бы полезно отследить связь «сенсорно-моторных» аспектов интеллекта (в понимании Пиаже) и младенческого доверия; «интуитивно-символических» аспектов, игры и инициативности; «конкретно-функциональной» деятельности и чувства предприимчивости; и, наконец, «формальных операций» и «логических манипуляций» для развития идентичности (Greenspan, 1979). Пиаже, который терпеливо выслушивал то, что изложено на наших ранних междисциплинарных дискуссиях, позднее признавал, что он по меньшей мере не увидел никакого противоречия между предложенными нами стадиями и своими выводами. «Пиаже, – пишет Гринспен, – вполне симпатизирует тому, как Эриксон распространяет теорию Фрейда на психосоциальные модусы» (1979). И далее он цитирует самого Пиаже: «Большая ценность деления на стадии именно в том, <…> что Эриксон попытался, поместив фрейдистские механизмы внутрь самых общих моделей деятельности (прогулки, познание мира и т. п.), обосновать непрерывность интеграции предшествующих приобретений на последующих уровнях» (Piaget, 1960).

Антитезой предприимчивости, чувства компетентного мастерства, характеризующего школьный возраст, является инерция, которая постоянно угрожает

парализовать полноценную жизнь и, безусловно, решающим образом связана с ограничениями предшествующего возраста – возраста игры.

Дошкольные годы

О стадиях детства уже говорилось в связи с эпигенезом, прегенитальностью и ритуализацией. Нам остается лишь добавить некоторые общие положения об антитезах и противоречиях, характеризующих этот этап развития.

Вернемся к возрасту игры, в котором к кризису приводит противопоставление инициативности и вины. Мы можем лишь повторить, что игра есть обязательный ингредиент всех последующих стадий развития. Но если последствия эдипова комплекса вызывают серьезное ограничение инициативности в отношениях ребенка с родительскими персонами, то более зрелая игра освобождает маленькую личность для драматизации в микросфере многочисленных воображаемых идентификаций и видов деятельности. Кроме того, возраст игры наступает до времени ограничений школьного возраста с его предопределенными ролями, а также подросткового периода с его экспериментами с потенциальными идентичностями. Не случайно именно этой стадии приписывается инфантильная первооснова эдиповой драмы, которая благодаря своей мифологичности и особенно в качестве совершенного воплощения сценической игры является примером силы игры во всех сферах человеческой жизни, оказывается источником пожизненной игровой и творческой способности человека, проявляющейся во всех сферах. В этой способности берет свое начало чувство юмора – специфический дар человека, способного посмеяться над собой и другими.

Все это позволяет предположить, что естественной антитезой инициативности возраста игры, в том числе игры воображения, является торможение. Однако оказывается, что это основная патология среди психоневротических нарушений более позднего периода (истерии и прочее), источник которых находится в конфликтах эдиповой стадии. Стадия, предшествующая возрасту игры, – это «анальная» стадия конфликта, впервые обнаруженная как точка «фиксации» в компульсивно-невротических нарушениях. С психосоциальной точки зрения это кризис, который называется «автономия / стыд и сомнение

», из разрешения которого рождается элементарная воля. Если мы снова взглянем на эту стадию в контексте предшествующей и следующей за ней, то мы увидим, что появление элементов воли продиктовано всей «логикой развития», и он не мог бы возникнуть без решительного скачка от оральной чувственной зависимости к некоторому анально-мышечному своеволию и в определенной степени уверенному самоконтролю. Ранее мы показали, как дети могут легко переходить от своевольной импульсивности к угодливому подчинению и обратно, то стараясь действовать совершенно независимо, полностью отдаваясь во власть мятежных импульсов, то вновь делая волю других индивидуумов собственной… Рудиментарная сила воли помогает сбалансировать эти две тенденции, характеризуя и свободу выбора, и способность к самоограничению. Человеческое существо как можно раньше должно пытаться желать то, что можно получить, но отказаться (как если бы оно было недостойно желания) от этого как от чего-то, что не может быть, и верить, что он желает того, что неизбежно по своей природе и закону. В любом случае, в соответствии с двойственностью модусов (удерживающего и элиминативного), доминирующих в этом возрасте, компульсивность и импульсивность являются антитезами воли и, накапливаясь и взаимно блокируя друг друга, могут парализовать ее.