Польша и Россия в первой трети XIX века

Отчет правительства для представления сейму император поручил подготовить министру внутренних дел и полиции. Наместник хотел, чтобы в отчете были даны только факты деятельности Административного совета без оценки их комиссией Государственного совета, недостатки же и средства их исправления указаны отдельно. С. Сташиц, поддержанный большинством членов Государственного совета, настоял на представлении полной картины работы правительства, но практически отчет оказался лишенным критических замечаний. Он умалчивал о свирепствовании цензуры и произволе полиции, тем не менее, в нем говорилось об уклонении от воинской службы и дезертирстве из армии, о побегах заключенных и даже «об уничтожении в ряде пунктов страны преступных объединений», которые в общей сложности составляли более 200 человек, осужденных в разное время. Не исключено, что речь шла о «преступниках»-крестьянах, надежды которых на отмену барщины в первые годы существования Королевства Польского не оправдались и которые активно выступали в калишском, згерском, липновском, мариампольском повятах, вызывая волнения сельских общин⁹²

.

Критика политики правительства Королевства Польского, содержавшаяся в «Замечаниях» комиссий сейма (куда входили и члены либеральной оппозиции С. Качковский, В. Зверковский), была, как обычно, закамуфлирована панегириками царю и формально направлена против административной власти. Члены комиссий посетили тюрьмы, цензурные комитеты и на месте убедились в нарушениях конституции. Было отмечено, что в стране растет число заключенных, им не объявляют причину ареста, не разъясняют их права, они содержатся в тяжелых условиях, используются на общественных работах, их бьют и пытают, причем по большей части решения об арестах, штрафах и телесных наказаниях принимают не суды, а полиция и администрация, и порой последняя даже пересматривает судебные постановления; одновременно свирепствует разлагающая общество тайная полиция с «толпой агентов», их вербовкой занимается, в частности, Бюро контроля прислуги, и в результате слуги устанавливают слежку за своими хозяевами. Парламентарии подчеркивали, что поляки, известные своей «открытостью и искренностью», не нуждаются в тайной слежке, она может привести лишь к деморализации, тем более что агенты нередко дают ложные сведения; чтобы узнать мысли людей, нужна «свобода говорить и писать»: «Там, где допущена свобода, никто их не скрывает»⁹³

.