Полутораглазый стрелец

Ни у Гомера, ни у ГесиодаЯ не горю на медленном огне,И, лжесвидетельствуя обо мне,Фракийствует фракийская природа.Во всей вселенной истина одна,И на земле ее раскрыли музы,Чтоб на тебя орфические узыЯ возложил еще во время сна.До первых звуков утреннего хора,Пока ты не очнулась во плоти,О милая, я должен был уйтиИз твоего земного кругозора.Но я с тобой, невидимый тебе,Моя Эллада, дочь моя родная, —Когда, меня с трудом припоминая,Ты рвешься вверх в дорическом столбе!

1919

84.

Так вот куда, размыв хребтыПрамузыки материковой,О дилювическое слово,Меня приподымаешь ты! —В безмолвие, где ты самоУже не существуешь боле,И мне богоподобной волиПредопределено ярмо.О, Господи, подай хоть знакТвоей отеческой досады,Что в лирных небесах не такУселся звук широкозадый,Что слишком много в нем росыИ тяжести земного мая,Чтоб, зодиака не ломая.Возлечь на звездные весы, —И это будет неспроста,Но по любви твоей небесной,Когда рукой в перчатке теснойМне муза заградит уста.

1920

85.

Ни в сумеречном свете рая,Где то, что ныне стало «я»,Дремало, еле побораяСоблазны полубытия;Ни в нежном долге левирата,Где, родолюбец-ибраим,Я обладал вдовою брата,Кровосмесительствуя с ним;Ни там, где, незнаком с Гименом,Подъяв вакхический бокал,Я легкомысленным изменамБез счета сердце предавал, —На мусикийском небоскате,Еще не взысканный судьбой,Не ведал я ни благодати,Ни муки быть самим собой.

Но вот — завесы роковыеРазорвались, и — сон во снеИ пламя в пламени — впервыеБогоявилась муза мне.И в том, что духу предлежалоКак новый образ бытия, —Люциферического жалаСмертельный яд воспринял я.Но если, Господи, недаромСреди осенних позолотЕго особенным загаромТы отмечаешь каждый плод,Не осуди моей гордыниИ дай мне в хоре мировомЗвучать, как я звучал доныне,Отличным ото всех стихом.

1920

86.

В потопе — воля к берегам,Своя Голландия и шлюзы;В лесах — не только пестрый гам,Но и наитье птичьей музы.Пусть сердцевина не сладкаВ плоде, доставшемся от змия:К чему отчаянье, покаТы правишь миром, эвритмия?И лишь в бессоннице: не в той,Где всё — бессмертия порука,Но там, где вечной темнотойРазъеден самый корень звука,Тебя теряя, внемлю яНад бездной, общей нам обоим, —О, ужас! — духа перебоямВ пространствах полых бытия.

1920

87.