Помощница лорда-архивариуса

Ночь оказалась тяжелой. Забыться удалось лишь на рассвете. Пришел странный, беспокойный сон.

Мне снилось, что я была лишена возможности двигаться, видеть и слышать — как Забытые, застывшие на века в подземельях Адитума. Но казненные стояли на своих пьедесталах без оков; во сне мое тело окружал камень.

Затем чувства вернулись — иные, чем наяву. Отовсюду доносились ночные шорохи особняка «Дом-у-Древа»; не имея ушей, я слышала ритмичный стук механического сердца особняка; дуновение ветра над крышей, шум подземных вод, шорох панцирей диплур, которые затаились в глубокой подземной пещере — я знала, что теперь они боятся меня, но готовы прийти по первому зову.

Хотелось вздохнуть полной грудью — каменные оковы давили крепко. Это было состояние между жизнью и смертью. Однако я чувствовала тлеющую искру; чувствовала благодарность невидимому существу, которое подарило ее мне. Искра начала разгораться. Тело наполнилось влагой и силой; оказалось, что вместо привычных двух ног и двух рук я получила тысячи, кожа стала твердой и неуязвимой. Наконец, удалось сделать первый вздох — каменные оковы затрещали — я возродилась к жизни; ударил яркий свет.

Проснулась в поту, рывком села в кровати.

Небесные часы за окном показывали девять, в дверь стучали.

Кое-как встала — во рту пересохло, но чувствовала я себя сносно. Удивительно: воспоминания о ритуале в Адитуме словно покрылись туманом и не мучали так остро, как я боялась. Словно мне рассказали страшную сказку, которая забылась утром.

За дверью оказался Кассиус.

— Джаспер велел проведать тебя. Что случилось? Заболела? Послать за доктором?

— Не стоит, благодарю. Прекрасно себя чувствую. Господин Дрейкорн в башне? Мне нужно с ним поговорить.

— Джаспер уехал на аудиенцию к канцлеру.

Хозяин вернулся вечером в сопровождении баронессы Мередит. Она осталась на приватный ужин в башне, который затянулся до поздней ночи.

На следующий день я столкнулась с господином Дрейкорном в коридоре. Он прошел стремительно, в ответ на приветствие кивнул еле-еле, лицо холодное и отчужденное. Окликнуть его не посмела, поняла, что видеть меня он не рад и разговаривать не желает.

Беспокойство грызло сердце. Вечером все-таки решилась отправиться к хозяину; я тревожилась не за себя, а за него.

На втором этаже наткнулась на дворецкого, который сопровождал к господину Дрейкорну плотного мужчину лет сорока с военной выправкой. Отчего-то я насторожилась. Решила подождать возвращения Пикерна — вдруг получится узнать, кем был поздний посетитель.

Дворецкий обернулся скоро. Заметил меня и сообщил, опережая вопрос:

— У этого человека рекомендательное письмо от господина Таркона из имперского отдела учета подданых. Боюсь, это новый кандидат на ваше место, госпожа Камилла. Кажется, ему удалось пройти испытание.

На глазах разом закипели слезы, в горле застрял комок.

Пикерн вздохнул, неловко потрепал меня по плечу и сказал:

— Все обойдется, госпожа Камилла. Моя дочь работает на консервной фабрике смотрящей по цеху. Я попрошу у нее подыскать для вас место, если господин Дрейкорн не позаботится.

— Благодарю, господин Пикерн, — я подняла голову и шмыгнула носом, — Очень ценю вашу доброту.

Глава 13 Темные тайны Отроков Света

Бывают в жизни события, которые ощущаются как четкая граница между прошлым и будущим: подведен итог, закончена глава, впереди — чистые страницы, и невозможно знать заранее, какими событиями, встречами и настроениями будут они заполнены.

Такой момент наступил. Итак, господин Дрейкорн решил от меня избавиться. Ничего удивительного: хлопот я ему доставила немало. Да и мне не следовало огорчаться — после ужасных приключений, что принесла должность помощницы лорда-архивариуса, переменам стоило радоваться.

Однако сердце сковала боль, душу — уныние. Я твердо решила поговорить с хозяином перед тем, как покину особняк «Дом-у-Древа» навсегда.

Ничего не вышло. Несколько дней хозяин вовсе не появлялся дома. «Пропадает в доках, ночует там же», — пояснил Кассиус. Никаких распоряжений насчет меня господин Дрейкорн не оставил.

Я продолжала работу в библиотеке, в полном одиночестве, под презрительным взглядом брата Борга на барельефе. Стопка книг, помеченных руной змеи, заметно выросла.

Но работа не приносила удовольствия, как раньше. Все валилось из рук, будущее казалось серым и неприглядным. Тяжело ждать, какое решение примут другие о моей судьбе; настало время решать все самой.