Помощница лорда-архивариуса

Две бессонных ночи плохо сказались на моем терпении. Неожиданно для самой себя я ответила в тон стряпчему, язвительно:

— Рада встрече, господин Оглетон. Где же ваш бес-лакей? Неужели вы наконец- то научились самостоятельно подносить ложку ко рту, вытирать нос и застегивать штаны?

Сидевший напротив Кассиус стукнул ладонью по столу и громко рассмеялся. Стряпчий Оглетон возмущенно ахнул и пошел красными пятнами. Господин Дрейкорн нахмурил брови.

Стало стыдно. Я показала себя грубиянкой, не умеющей с достоинством игнорировать выпад в мою сторону. Хорошее же мнение сложится обо мне у хозяина!

После секундной заминки наступила на гордость и произнесла сбивчиво и покаянно:

— Простите, господин Оглетон, не хотела вас оскорбить. Уверена, демонический лакей служит вам верно; разумеется, он стал вашей правой рукой во всем, даже в самых интимных сторонах жизни.

Кассиус захохотал еще громче, так, что кофе, который он в этот момент прихлебывал, пошел у него носом; управляющий закашлялся, не переставая смеяться.

Когда я осознала, что ляпнула, в ужасе подняла глаза на господина Дрейкорна. Тот по-прежнему хмурился, но уголки губ едва заметно дрогнули, а в глазах прыгали черти.

Оглетон надулся было, но затем произнес полу язвительно, полу восхищенно:

— Ого! Мышка отрастила зубки. Берегитесь, Джаспер, так она и вас слопает и не подавится.

Я аккуратно сложила салфетку и поднялась из-за стола.

— С вашего позволения, господин Дрейкорн, я оставлю вас. Нет аппетита.

Пойду в библиотеку; много работы.

Господин Дрейкорн что-то буркнул под нос и милостиво отпустил меня кивком; пока я шла до двери, спиной чувствовала его взгляд. По затылку побежали мурашки.

Голодная и раздраженная, я вернулась в библиотеку, села за стол в каморке, уронила голову на руки и оставалась в полузабытье не меньше часа.

Когда-то я жаждала перемен, стремилась к ним всей душой. Теперь события сменялись с такой головокружительной быстротой, что я и рада бы передохнуть, но спокойная, размеренная жизнь навсегда осталась позади. Я гадала, чем обернется для меня возвращение хозяина, как сложатся наши отношения и не ищут ли меня в этот самый миг новые неприятности.

Наконец, отлепила голову от стола и нехотя встала. Пора приниматься за дело.

Я подошла к небольшому зеркалу на стене, которое раздобыла в заброшенной комнате восточного крыла. Отражение не порадовало: лицо бледное, осунувшееся. Я привыкла считать себя миловидной, поэтому увиденное расстроило. Одно хорошо: подпаленные по милости мерзкого Оглетона брови и ресницы отросли, стали даже лучше прежнего — чернее и гуще.

Не раскисать!

В каморке имелась спиртовая горелка, я поставила на огонь миниатюрный медный кофейник. Стоит немного взбодриться, раз уж пришлось отказаться от завтрака.

Когда наливала воду, раздался стук в дверь. От неожиданности я подпрыгнула. Кого принесло?

— Камилла, это я, — в каморку протиснулся взъерошенный Кассиус. — Позволь, спрячусь у тебя на часок. Хочу передохнуть. Джаспер загонял так, что я скоро свалюсь камнем. Он неутомим: делает сто дел одновременно, ворчит, придирается!

Управляющий рухнул на стул и расслабился.

— Он всегда такой? — спросила я, отвернувшись, чтобы достать пакетик с черным ароматным порошком.

— Какой — такой? — недоуменно переспросил Кассиус.

— Неприветливый. Жесткий. Требовательный.

— Джаспер? Он бывает разный. В целом он очень даже неплох, уверяю тебя. Поймешь сама, когда узнаешь ближе.

— Отчего вы сказали, что он похож на своего отца? Я видела портреты покойного Клаудиуса Дрейкорна. Ни малейшего сходства.

— Я имел в виду характер. Ты верно отметила — придирчивый, требовательный. Но Джасперу, разумеется, далеко до сварливого подлеца и брюзги, каким был его отец. Таким, слава Свету, он не станет никогда.

— Кофе? — предложила я, обдумывая ответ Кассиуса.

— Не откажусь. А не держишь ли ты, случаем, в этом миленьком ржавом сейфе бутылку-другую напитков покрепче? Я бы не отказался от глотка джина.

Я улыбнулась.

— Чего нет, того нет.

Кассиус встал и прошелся по каморке. Остановился у модели Небесных Часов на стене, восхищенно присвистнул, тронул пальцем медную шестеренку. Древняя конструкция внезапно ожила, загремела. Закрутились диски, со скрипом двинулись маховики, дернулись маятники и подвесы, замелькали астрологические символы и цифры; затем движение замерло и все стихло.

— Провалиться мне на месте, если эту штуку не сделал сам Филион Кастор. Представляю, сколько за нее дадут на аукционе! Интересно, Джаспер помнит об этой старинной железяке?

В этот момент в дверь сильно и требовательно стукнули пару раз, и в проходе появился гран-мегист Джаспер Дрейкорн собственной персоной. Он был так высок, что головой почти задевал притолоку; в каморке стало теснее и темнее.

Кассиус скривился от досады.

— Уже иду, Джаспер. Что там теперь? Журналы учета пятого портового склада?

— Потом, — ответил господин Дрейкорн, оглядываясь по сторонам. — Как вы устроились, госпожа Камилла? Вам удобно работать в этой комнате? Покажите, что успели сделать за тот месяц, что хозяйничаете в библиотеке.