Помощница лорда-архивариуса

Тон гран-мегиста был неласков, как будто он заранее готовился выговорить мне за лень и неаккуратность. От его пристального взгляда я вновь ощутила в груди и животе тянущее, мутное чувство.

За спиной раздалось шипение, повалил дым; я метнулась к горелке. Вот незадача: отчего стоит появиться хозяину, сразу случается катастрофа?! Из медного кофейника пошла пена и залила огонь.

Я торопливо схватила кофейник за ручку и убрала на подставку.

— Хотите кофе? — предложила убитым голосом.

— Ни в коем случае, — ответил господин Дрейкорн с явным отвращением.

Я подняла глаза и удивилась: хозяин внезапно побледнел и сделал шаг назад, словно отступая от заполнивших каморку клубов белесого дыма. Дальше — чуднее: он повернулся, заметил свое отражение в зеркале на стене, и вздрогнул так, словно увидал самого черта. Тряхнул головой, отгоняя наваждение, поспешно отступил.

Что за дела?

— Здесь мало места, — бросил господин Дрейкорн, — в библиотеке будет удобнее. Расположимся там.

Он вышел, а я вопросительно глянула на Кассиуса: что такое с хозяином?

Кассиус помялся, развел руками и пояснил:

— У теургов бывает много причуд. Джаспер, например, не выносит двух вещей

— дыма и зеркал. Давняя история. Что-то нехорошее произошло с ним однажды в жертвенном зале, какой-то ритуал был проведен неудачно — прости, не знаю подробностей. Он даже бреется без зеркала.

Я была так изумлена, что прямо поинтересовалась:

— У него есть еще какие-то странности, о которых мне следует знать? Грызет ногти? Рычит на луну? Во сне разгуливает по крышам в одном исподнем?

Кассиус засмеялся.

— Узнаешь сама. Идем! Джаспер уже заждался.

Мы вышли в библиотечный зал. Господин Дрейкорн стоял у входа и с кислой миной разглядывал стражей-некроструктов.

— Зачем они здесь, Кассиус? Я просил убрать их с глаз долой.

— Прости, Джаспер, канцлер настоятельно потребовал, чтобы они охраняли книжные сокровища твоего отца.

— Довольно я насмотрелся на механических мумий Крипса, чтобы терпеть их еще в своем доме. Нужно от них избавиться — если моя новая помощница не против. Что скажете, госпожа Камилла? Нравится вам это совершенное творение демонической магии?

— Я к ним привыкла, — выдавила я. — Но нет, они мне не нравятся.

— Вот и славно. Долой их.

Господин Дрейкорн не пошевелился, лишь губы беззвучно выговорили какое-то короткое слово — и гигантские магомеханические создания ожили.

Я охнула. За все время, что я пробыла в особняке лорда-архивариуса, Калеб и Кальпурния ни разу не подавали признаков жизни; я привыкла считать их обычными чучелами. Я вздрогнула от испуга и неожиданности, когда они разом шагнули вперед, грозно и неотвратимо, сошли со своих мраморных пьедесталов и замерли перед теургом.

Мощные ноги согнулись под странным углом, уродливые головы медленно поворачивались налево и направо. Запахло нагретым металлом, смазкой и формалином. С шипением ходили шатуны, ритмично пульсировала коричневая жидкость в прозрачных трубках, пощелкивали скрытые пружины. Двигались некрострукты так плавно, что сразу становилась понятно — в их упругой мертвой плоти и металлических суставах таится неслыханная сила. Окажись прошлой ночью в библиотеке настоящий грабитель, ему бы не поздоровилось.

Магические стражи одновременно повернулись, нагнулись, подняли тяжеленные мраморные подставки, на которых стояли еще секунду назад, выпрямились и снова замерли.

— Кассиус, отведи их в восточное крыло или в каморку входа. Пусть остаются на посту там.

Кассиус кивнул и пошел к выходу; некрострукты последовали за ним, грозные, нелепые, но удивительно ловкие — ступали они легко, почти беззвучно, и несли тяжелые каменные глыбы так, словно те были сделаны из дерева.

Когда Кассиус и его страшный конвой ушли, хозяин прошелся по библиотеке, заглянул во все шкафы и уголки. Я ходила следом. Иногда мне задавали короткий вопрос; я без запинки отвечала, но мысли мои были далеко.

Когда хозяин отворачивался, я украдкой изучала его.

Господин Дрейкорн совершенно не походил на теургов, какими их знали и привыкли видеть в Аэдисе. Теурги в большинстве своем отличались бледностью и субтильным сложением; лица у них были изможденными, глаза отсутствующими: говорили, что многолетнее общение с потусторонними существами накладывало отпечаток и отнимало здоровье. К тому же многие теурги не гнушались платить демонам толикой собственной жизненной силы, если в том возникала необходимость, и оттого имели болезненный вид.

Гран-мегист Дрейкорн телосложение имел крепкое, поджарое. Сегодня хозяин надел строгий сюртучный костюм полувоенного кроя, который не скрывал, как под плотной тканью на спине, руках и бедрах перекатывались мышцы. По видимому, человеком он был очень сильным и знакомым с физическим трудом не понаслышке. Что за жизнь он вел?

В лице, казалось, отсутствовали любые мягкие линии. На коже — здоровый морской загар. Черты резкие, но следовало признать — была в них своеобразная мужская красота.