Помощница палача

– Вот и я подумала так же. Поэтому решила прыгать с высокого моста. Я ведь как рассудила. Нужно только мост выбрать повыше да страх перебороть и сигануть вниз, а там удар об воду, потеря сознания и спокойная, практически безболезненная смерть. Была поздняя осень, и вода уже становилась холодной, но я решила наплевать на это. Как и на то соображение, что еще не стемнело. Строгие родители вечно требовали, чтобы я возвращалась домой засветло. – Произнося эту фразу, Алина криво ухмыльнулась и замолчала.

– Продолжим разговаривать или ты устала и клонит в сон?

– Нет, все нормально, просто говорить об этом и вспоминать тяжело. Но между нами не должно быть недомолвок, поэтому продолжу.

– Хорошо, и что было дальше?

– Я вышла на мост, перелезла через перила и сиганула в воду. В это время по мосту ехал мотоциклист. Парень увидел мой отчаянный прыжок, остановился и, не раздумывая долго, прыгнул следом.

– Ого! – вырвалось у меня.

– Да, представь себе! Знаешь, я как-то смотрела видео в Сети, там подростки в воду с моста прыгали. Один прыгнул, об поверхность воды ударился, как-то вытянулся, повернув голову набок, и сразу начал тонуть. А друг бросился за ним, и словно кадр повторился, он буквально также ударился и также ушел под воду. И оба погибли. Спасатели пока подъехали… уже ничего не успели сделать, а течение там быстрое, даже тел не смогли найти. Казалось, что мы с незнакомым парнем должны были повторить судьбу тех двоих. Но мы выжили, вернее, он каким-то чудом умудрился и меня спасти, и себя. Я-то, как и планировала, потеряла сознание от удара о воду, начала погружаться все ниже и тонуть.

– А как звали того парня?

– Вадим, это с ним я потом начала встречаться, и это он вместе с другом Сашкой потом сколотил банду, которая занималась грабежами и прочим.

– Значит, он тебя спас?

– Он спас меня во всех смыслах этого слова! Ты только не подумай, пожалуйста, что я из чувства благодарности стала встречаться с Вадимом, попала под его влияние, поддалась манипулированию и все такое прочее. И поэтому занималась теми жуткими вещами. Просто он единственный человек в моей жизни, который не стал орать или читать мораль из-за явно глупого поступка. Он не бил, не угрожал и вообще не давил, требуя пояснений. Он просто выслушал, когда я была готова, и, главное, поверил мне сразу и безоговорочно. И он меня спас, понимаешь?!

– Если ты хотела покончить с собой, то он скорее нарушил твои планы. Или ты говоришь о каком-то другом спасении?

– Да, я имела в виду не только тот прыжок с моста, я имела в виду скорее глобальный смысл этого слова. Благодаря Вадиму мне расхотелось сводить счеты с жизнью. Понимаешь? Отпала такая необходимость.

Я понимала не очень хорошо. Вернее, смутная догадка мелькнула в мозгу, но не успела до конца сформироваться. Алина же тем временем продолжала:

– Наверное, тебя интересует, как именно нормальная с виду девушка, из хорошей семьи, получившая хорошее образование и не имеющая психических расстройств, вступила в банду? Не знаю, поймешь ли ты, но я просто была с Вадимом, во всех смыслах этого слова. И если это означало грабить ювелирные лавки или трясти деньги с толстосумов, то так тому и быть.

– Вы вместе с четырнадцати лет? Со времени знакомства? – вырвались у меня один за другим вопросы. Разумеется, я не собиралась продолжать свою мысль. Но все было понятно и без слов. Ведь если молодой человек вступает в интимную связь с несовершеннолетней, юной девочкой, и к этому прибавляется благодарность за спасение, логично, что у нее сформировалась некая зависимость. И становятся понятны ее привязанность и готовность подчиняться. И идти буквально на все. Но если основываться на рассказе Генки, Алина не просто подчинялась, она участвовала в насилии над девушками, более того, брала инициативу в свои руки. Значит, здесь что-то не так!

– Ты имеешь в виду секс? – Судя по тону, Алина слегка растерялась.

– Да, наверное. Прости за этот вопрос, похоже, я не должна была лезть с этим и поднимать такую тему.

– Ты ошибаешься, Женя. То есть твой вопрос вполне в рамках сегодняшнего откровенного разговора. Но все было совсем не так! Вадим человек с понятиями и не стал бы приставать к ребенку. И вообще в этом плане он никогда на меня не давил.

– Ладно. То есть сейчас ты хочешь сказать что именно?

– Секс никогда не был мне особо интересен. Это скорее форма обладания или подчинения, я не нахожу в нем удовольствия. Допускаю, что его находят другие, но не понимаю этого. И Вадим всегда с пониманием относился к моей позиции. И проявил в отношениях со мной терпение и такт.

– Подождал, пока вырастешь?

– И повзрослею, и созрею морально, и решусь на такой шаг. Повторюсь: он никогда на меня не давил.

– А кто первый придумал насиловать заложниц? То есть я имею в виду, если твой Вадим был главным, а кроме того, как ты говоришь, был человеком сдержанным и волевым, инициатива не должна была исходить от него. Разве нет?