Поправка-22

– Потанцевать с вами я не откажусь, – сказала Лючана, прежде чем Йоссариан успел открыть рот, – но в постель вам затащить меня не удастся.

– А кому это нужно? – спросил Йоссариан.

– Вы не хотите уложить меня в постель? – с удивлением воскликнула Лючана.

– Да и танцевать с вами не хочу.

Она взяла его за руку и повела на танцевальную площадку. Танцевать она умела еще хуже, чем он, но отдавалась музыке с таким естественным удовольствием, какого он никогда ни у кого не видел, и они отплясывали лихой джиттербаг под завывание музыкального автомата, пока у Йоссариана не начали подкашиваться ноги, и тогда он утащил ее с танцевальной площадки, чтобы сесть за столик, где подвыпившая девица, которая по всем статьям была словно бы предназначена для него судьбой, сидела в распахнутой атласной блузке, обняв Аафрея, и вела нарочито постельный разговор с Хьюплом, Орром, Крохой Сэмпсоном и Обжорой Джо. Когда они уже подходили к этой теплой компании, Лючана вдруг резко толкнула Йоссариана, так, что их обоих пронесло мимо, и они сели за соседний столик одни. Высокая, пышногрудая и грубоватая, но удивительно миловидная и кокетливая, Лючана весело сказала:

– Пообедать с вами я не откажусь, но в постель вам затащить меня не удастся.

– А кому это нужно? – с удивлением спросил Йоссариан.

– Вы не хотите уложить меня в постель?

– Да и обедом вас кормить не хочу.

Она вывела его на улицу, и они спустились в подвальчик со множеством хорошеньких, явно давно знающих друг дружку девиц, которые весело щебетали, обращаясь к своим спутникам – слегка смущенным роскошной обстановкой офицерам из самых разных стран. В этом ресторане получали продукты с черного рынка, кормили посетителей шикарно и задорого, а завсегдатаями тут были скоробогатые, весело возбужденные молодцы, все, как на подбор, лысоватые, дородные и решительные. Здесь царила атмосфера развратного уюта и порочной непринужденности.

Йоссариана поразило, как откровенно Лючана перестала его замечать, управляясь – обеими руками – с едой. Она ела, словно рабочая лошадь, пока не опустела последняя тарелка, а потом, отложив нож и вилку, будто бы по завершении первостепенно важного дела, откинулась на спинку стула в дремотной радости блаженного, но краткого пресыщения. На губах у нее сонно заиграла ласковая полуулыбка, она удовлетворенно вздохнула и окинула Йоссариана любовным взглядом искристо-темных глаз.

– Ну что ж, Джо, – лучась благодарностью, промурлыкала она, – теперь тебе, пожалуй, удастся уложить меня в постель.

– Йоссариан, а не Джо, – сказал Йоссариан.

– Ну что ж, Йоссариан, – чуть виновато усмехнувшись, отозвалась Лючана, – теперь тебе, пожалуй, удастся уложить меня в постель.

– А кому это нужно? – спросил Йоссариан.

– Ты не хочешь уложить меня в постель? – ошарашенно воскликнула Лючана.

Йоссариан, хохоча, кивнул и мгновенно запустил руку ей под юбку. Она вздрогнула и отпрянула. Потом, смятенно закрасневшись, поправила юбку, искоса огляделась и добродетельно, с опасливой снисходительностью проговорила:

– Теперь ты можешь уложить меня в постель. Но здесь ведь нет постели, так что не сейчас.

– Я понимаю, – сказал Йоссариан. – Когда мы придем ко мне.

Лючана покачала головой, глядя на него с явным недоверием и плотно сжав колени.

– Нет, – сказала она, – сейчас я должна идти домой, к маме, потому что моя мама не позволяет мне танцевать в клубах с военными, а потом принимать от них угощение и будет очень сердиться, если я не явлюсь вечером домой. Но ты можешь дать мне свой адрес, и я приду к тебе завтра утром перед работой в моей французской конторе, и мы заберемся с тобой в постель. Capisci?[5]

– Ничего себе! – разочарованно буркнул Йоссариан.

– Почему ничего? Мне тоже будет хорошо.

Йоссариан громко расхохотался и добродушно сказал:

– Ну а мне будет хорошо, если я провожу тебя сейчас, куда б ты ни надумала отправиться, хоть к черту в зубы, а потом успею перехватить Аафрея, пока он не увел из клуба свою девицу: мне ведь надо, чтоб она подумала насчет какой-нибудь подружки или, может, тетушки под стать ей самой.

– Come?[6]

– Subito, subito[7], – мягко поддразнил он Лючану. – Мама ждет.

– Si, si. Мама ждет.