Пора убивать

Стамп Сиссон чувствовал удовлетворение. Прихлебывая из бокала с виски, он расхаживал по комнате, подобно главному тренеру, настраивающему своих питомцев на решающий поединок. Он окидывал взглядами фигуру каждого, где-то что-то поправляя. Его подчиненные внушали ему гордость, он так прямо им об этом и сказал. Еще он сказал, что за последние несколько лет это самое крупное мероприятие Клана, что он восхищен ими и тем духом жертвенности, который привел их сюда. «Мне известно, — продолжал Стамп, — что у каждого из вас есть семья, есть работа, но то, что происходит сейчас здесь, тоже важно». Когда-то, в более ранние времена, в Миссисипи слава Клана гремела, к его мнению прислушивались. И сейчас их задача — вернуть прежние порядки; теперь настал их черед — горстки преданных и верных единомышленников — отстоять священные права белого человека. Их марш может быть чреват и опасностями, предупредил Сиссон каждого. Черномазым позволяется целыми сутками торчать на демонстрациях и митингах, и никого это не волнует, но стоит только на улицы выйти белым — как тут же поднимаются крики о том, как это опасно. Разрешение на проведение шествия у городских властей получено, и черномазый шериф обещал, что на улицах будет поддерживаться порядок, но в последнее время повсюду выступления Клана наталкивались на бесчинства оголтелых черномазых панков. «Так что будьте внимательны, братья, крепите ряды. Говорить от вашего имени буду я, Стамп Сиссон».

Слова Стампа были внимательно выслушаны собравшимися, которые после его недолгого зажигательного напутствия расселись по машинам и направились в город.

В Клэнтоне немногим жителям, если таковые вообще были, приходилось видеть марши Ку-клукс-клана, и с движением часовой стрелки, приближавшейся на циферблате к цифре «2», откуда-то с окраины через вереницы стоявших вдоль тротуаров людей начало передаваться какое-то необычное волнение. Торговцы и немногочисленные покупатели высыпали из лавок, чтобы с важным видом прогуливаться по нешироким боковым улочкам. Газетчики, подобно гиенам, рыскали вдоль и поперек лужайки перед зданием суда. Неподалеку, под старым массивным дубом, разместилась группа чернокожей молодежи. Шестым чувством Оззи ощущал, что атмосфера накаляется. Молодежь принялась уверять шерифа в том, что они пришли лишь для того, чтобы посмотреть на происходящее и послушать, о чем говорят старшие. Оззи пригрозил им отсидкой, если только начнутся какие-либо беспорядки. Вокруг всего здания суда он расставил на ключевых точках своих людей.

— Вон они! — раздался чей-то крик, и множество голов повернулось в ту сторону, к северной оконечности площади, где из маленькой боковой улочки на Вашингтон-авеню с серьезным и торжественным видом вытягивалась колонна куклуксклановцев. Люди, вышагивали каким-то удивительным осторожно-высокомерным шагом, лица их были скрыты под красными и белыми масками. Объятые немым ужасом, зрители следили за тем, как процессия из безликих фигур медленно продвигается вдоль Вашингтон-авеню, сворачивает на Кэффи-стрит, а затем на Джексон-стрит. Впереди своих людей с гордым видом выступал Стамп Сиссон. Поравнявшись с главным фасадом здания суда, Стамп осуществил по-армейски четкий поворот налево и повел одетые в белое фигуры прямо к центру лужайки, где, повинуясь неслышной команде, они широким полукругом стали приближаться к расположенной у лестницы главного входа трибуне.

Вслед им бросились со всех ног журналисты, и, когда Стамп приказал своим людям остановиться, трибуна уже ощерилась десятком микрофонов, провода от которых тянулись к магнитофонам и телекамерам. Группа чернокожей молодежи под ветвями дуба быстро увеличивалась в размерах, некоторые наиболее горячие головы прохаживались всего в нескольких футах от полукруга вокруг трибуны. Тротуары мгновенно опустели: все зрители бросились от стен домов на лужайку, желая получше слышать то, что собирается говорить маленький толстый человечек, по-видимому, их лидер. В толпе медленно прохаживались полицейские, бросая особенно внимательные взгляды в сторону группы чернокожей молодежи. Оззи Уоллс занял место под дубом, в самом центре толпы.

Джейк не отходил от окна, размещавшегося на втором этаже кабинета Джин Гиллеспи. Вид куклуксклановцев, украшенных всеми своими регалиями, трусливо скрывавших свои лица за отвратительными масками, стискивал его душу ощущением невыносимого отвращения. Белый островерхий колпак, являвшийся на Юге в течение десятилетий символом насилия и ненависти, вернулся вновь. Так кто же из них поджег крест в его дворе? Неужели они все вместе разрабатывали план взрыва его дома? И кто предложит попробовать что-нибудь другое, свеженькое? Со второго этажа ему было хорошо видно, что толпа молодежи чуть переместилась в сторону полукруга.

— А вас, черномазые, сюда никто не приглашал, — кричал Стамп в микрофон, тыча пальцем в окружавшие его со всех сторон черные лица. — Здесь собрались члены Клана, это вам не какая-нибудь сходка грязных ниггеров!