Пора убивать

— Да, такие же проходимцы. Мне доподлинно известно, как вы заполучили это дело. На клиента оказывалось давление. Я могу направить жалобу в ассоциацию. Или нет, будет лучше, если на ваши методы работы обратит внимание большое жюри.

— Ну еще бы, ведь у вас такие близкие отношения с окружным прокурором. Всего доброго, советник.[10]

Последнее слово осталось за Маршафски. Джейку пришлось около часа пыхтеть сигарой, прежде чем он смог собраться и записать кое-какие мысли.

* * *

Уже перед самым обедом Джейку позвонил Уолтер Салливан.

— Как дела, Джейк, мальчик мой?

— Замечательно.

— Я рад. Слушай, Джейк, Бо Маршафски — мой старый приятель. Много лет назад мы с ним защищали двух банкиров, против которых сфабриковали дело. Конечно, вытащили их. Он сильный юрист, Джейк. Он связался со мной как с местным советником по делу Карла Ли Хейли. Я только хотел узнать…

Положив трубку, Джейк вышел из кабинета. Вторую половину дня он провел на крыльце особняка Люсьена Уилбэнкса.

Глава 18

Телефона Лестера у Гвен не было. Не было его и у Оззи, ни у кого не было. Телефонистка сказала, что в телефонном справочнике Чикаго фамилией Хейли заняты целых две страницы, на них не менее десятка Лестеров Хейли, и несколько человек имеют инициалы «Л. С.». Джейк попросил у нее номера первых пяти Лестеров Хейли и позвонил каждому. Все они оказались белыми. Тогда он связался с Тэнком Скэйлсом, владельцем самого приличного в округе «торчка», где обычно собирались чернокожие. Бар так и называли — «Торчок Тэнка». Это было излюбленное место Лестера. Сам Тэнк являлся клиентом Джейка и часто поставлял ему ценную конфиденциальную информацию о своих соплеменниках, их сделках и местонахождении.

Скэйлс остановил свою машину у конторы Джейка во вторник утром по дороге в банк.

— За последние две недели тебе Лестер на глаза не попадался? — спросил его Джейк.

— Почему же. Просидел, почти не вылезая, несколько дней: играл в пул, накачивался пивом. Я слышал, что в прошлый уик-энд он отправился домой, в Чикаго. Должно быть, так оно и есть, что-то его давненько уже не видно.

— Он был с кем-нибудь?

— Главным образом сам по себе.

— А Айрис?

— Да, пару раз он ее приводил, когда Генри не было в городе. Я, знаешь ли, чувствую себя неспокойно, если они появляются у меня вместе. Генри — парень крутой, он зарежет их обоих, если узнает, что они липнут друг к другу.

— Они занимаются этим уже десять лет, Тэнк.

— Да, и у нее от Лестера двое ребятишек. Похоже, об этом знает каждый, кроме самого Генри. Но как-нибудь это дойдет и до него, и у тебя появится еще одно дело об убийстве.

— Послушай, Тэнк, не мог бы ты поговорить с Айрис?

— Она нечасто ко мне заглядывает.

— Я имел в виду нечто другое. Мне нужен номер телефона Лестера там, в Чикаго. Айрис должна знать его.

— Наверняка знает. По-моему, он шлет ей деньги.

— Ты мне его не раздобудешь? Мне необходимо поговорить с Лестером.

— Договорились, Джейк. Если он у нее есть, он будет и у тебя.

* * *

К среде жизнь в конторе Джейка вернулась в свое обычное русло. Вновь потянулись клиенты. Этель вела себя исключительно доброжелательно, то есть настолько доброжелательно, насколько этого можно было ожидать от сварливой старой карги. Джейк с головой погрузился в каждодневную рутину, но боль в душе временами давала о себе знать. Кафе он по-прежнему каждое утро обходил стороной, не показывался и в суде, посылая туда в случае крайней необходимости, сверить, например, какие-то бумаги, Этель. Он ощущал беспокойство, был не в состоянии избавиться от неловкости и забыть об унижении. Это мешало ему сосредоточиться на других делах. Он мечтал о продолжительном отдыхе, но не мог себе этого позволить. Несмотря на то что с деньгами было довольно трудно, ему никак не удавалось заставить себя работать в полную силу. Большую часть дня Джейк проводил у себя в кабинете, занятый главным образом рассматриванием через раскрытое окно здания суда и площади перед ним.