Порядковый номер жертвы

– Откуда у наркомана со стажем, которому всегда не хватает денег для очередной дозы, нашлись деньги, чтобы снять номер, да еще и пригласить проститутку? Вот главный вопрос. И ответ на него весьма простой: деньги ему кто-то дал. Но вот кто?

Майор Шамов поднял голову и посмотрел на Колесова. Тот, думая, что Сергей Иванович ждет от него ответа, изрек:

– Так этот наш «Сапожник» и дал.

– Правильно, – согласился Шамов. – Итак, какую картину мы имеем… Наш убийца находит наркошу, входит к нему в доверие, возможно, становится если не другом, то приятелем и просит снять для него номер в гостинице «Галактика». Может, он мотивирует свою просьбу тем, что у него нет паспорта, а может, обещает за эту услугу дозу или деньги. Выбор гостиницы не случаен: она небольшая, значит, и персонала в ней не так много. То есть меньше глаз. Что это значит?

Колесов молча пожал плечами.

– Это значит, что он готовился. Убийство проститутки отнюдь не было спонтанным. Оно тщательно планировалось. Как и убийства парня на Пушкинской набережной и мальчика из дома на Балтийской улице. Следовательно, какой-то мотив у убийцы все-таки имелся…

– И какой же? – спросил Колесов.

Шамов посмотрел на него и промолчал. Потом раздумчиво произнес:

– Пошли дальше, лейтенант. Вечером, после того как Карапетян снял номер, к нему приходит «Сапожник». После вызова проститутки «Сапожник» расплачивается с Карапетяном за услугу, скорее всего дозой, которая смертельна. И выпроваживает его из номера через окно. Когда проститутка приходит, ее встречает уже наш убийца. Что происходит между ними – нам не столь важно. А потом он ее душит. После чего наносит удары ножом и покидает гостиничный номер через окно, как это сделал ты. – Шамов одобрительно глянул на Колесова и чуть помолчал. – Затем, – продолжил старший следователь-криминалист, – «Сапожник» приходит к своему приятелю Карапетяну, ключи от квартиры которого им уже подделаны, и подбрасывает ему нож с фрагментами крови жертвы. В это время Карапетян, скорее всего, уже мертв. И когда утром следственная бригада заявляется на квартиру Карапетяна, они находят остывший уже труп и нож, которым были нанесены раны жертве. Простенько и со вкусом. Преступник мертв, улики, изобличающие его, в наличии. Районному следователю и делать-то ничего не надо. Все сделано за него. И главное: преступление раскрыто менее чем за сутки! Рукоплескания, улыбки, похвалы и раздача преференций…

Шамов замолчал. Колесов, переварив сказанное, сделал вывод:

– Значит, вы не сомневаетесь, что все три убийства совершены одним и тем же человеком?

– Не сомневаюсь, – ответил Сергей Иванович.

– Но как связаны эти три убийства? – задал вопрос Анатолий, ответ на который, наверное, был самым важным в этом деле.

– Пока не знаю, – посмотрел на своего помощника старший следователь-криминалист. – Но связь есть. Тут мы что-то упускаем. Но что?

– Может, стоит подключить аналитический отдел?

– Аналитический? – раздумчиво посмотрел на Колесова Сергей Иванович. – А ведь это идея! Только не отдел, а одного человека, который стоит всего отдела. Ну, или стоил…

* * *

Эдуард Константинович Полетаев страшно мучился с похмелья, а денег не было даже на бутылку пива. Когда прозвучал звонок в дверь, Полетаев даже не пошевелился. Он никого не ждал, друзей у него не осталось, так что вставать и открывать дверь незнакомому человеку никакого резона не было. Он частенько не открывал дверь на звонки. Пусть думают, что его нет. В общем-то, так оно и было. Настоящего Эдуарда Константиновича Полетаева уже не было давно. Он умер, когда два года назад по его вине погибли жена и сын. Автокатастрофа. Надо было влететь в «КамАЗ», выскочивший на перекресток на красный свет, по прямой. Он бы тогда разбил капот и погиб бы сам. А жена и сын, ехавшие сзади, остались бы, скорее всего, живы. Но он автоматически повернул руль влево, стараясь избежать столкновения. Машину занесло, и она ударилась в «КамАЗ» задней дверцей и багажником. И все… После этого стало незачем жить, а тем более работать. От гнетущих дум вот уже два года спасала только водка. Так что то, что находилось под теперешней телесной оболочкой, прежним Полетаевым отнюдь не являлось.

Звонок раздался еще и еще.

Это начинало раздражать. Неужели тот, кто стоял за дверью, еще не понял, что его, Полетаева, нет? А если даже находится дома, то не хочет открывать.

Звонок стал трезвонить не переставая. Очевидно, неизвестный, стоящий за дверью, просто не стал отнимать палец от звонка.

Эдуард Константинович с трудом заставил себя подняться с дивана и поплелся открывать. Наверное, пришли за деньгами за уборку подъезда – только они такие несговорчивые. Сейчас он подойдет к двери, признается, что денег у него нет, выслушает очередные (и вполне заслуженные) нарекания в свой адрес и отправится обратно на диван.

Не спрашивая «кто» и не заглядывая в глазок (такой привычки у Полетаева никогда не имелось), Эдуард Константинович распахнул дверь. На пороге стоял человек, который показался знакомым. Не вглядываясь в лицо гостя, Полетаев буркнул: