Порочный миллиардер

– Мне не нужна новая гитара. У меня есть две хорошие гитары, которые ждут меня в Нэшвилле, и я буду там уже послезавтра. Тот мужчина сказал мне, что я могу вернуться завтра, если захочу.

Крейтон качает головой.

– У тебя завтра же будет новая гитара. Просто выбери, а я позабочусь, чтобы ее доставили как можно быстрее. И твои кредитные карточки тоже будут здесь.

Оба этих заявления пригвождают меня к полу.

– Мне не нужна новая гитара. И твои деньги тоже.

Он выдвигает вперед подбородок и сверлит меня взглядом.

– Но ты все равно получишь и то, и другое. Это не обсуждается. Если ты не хочешь сама выбирать гитару, я попрошу кого-нибудь сделать это для тебя.

– Ты когда-нибудь бываешь не таким упрямым и высокомерным типом?

Крейтон немного расслабляется и одаривает меня улыбкой.

– Никогда.

– Я думаю, ты слишком привык к тому, что получаешь все, чего хочешь.

Я говорю это безо всякого жара, потому что мы оба знаем – это правда.

– Конечно, привык, и прямо сейчас я хочу тебя, голую. И я это получу.

– Правда? – Я смотрю на его костюм-тройку. – Но ты уж точно не голый.

Он берется за узел своего галстука и ослабляет его.

– Это сейчас изменится.

Я чувствую, что проигрываю. Потому что когда он стягивает галстук с шеи, мои соски затвердевают.

– Спусти джинсы, Холли. Я хочу, чтобы ты нагнулась над диваном, чтобы я мог трахнуть тебя.

Я широко раскрываю глаза. Мне следовало бы уже привыкнуть к его откровенным высказываниям, но я к ним почему-то не привыкла. Я не привыкла к такому. Я не привыкла к нему.

Он… он для меня просто слишком раскован.

Но это не мешает моим рукам взяться за молнию джинсов и расстегнуть ее. Я стягиваю их с бедер и, словно я больше не контролирую свое тело, ногой отбрасываю их от себя. За джинсами следуют носки, а потом я иду к дивану.

– И все остальное.

Я поспешно снимаю через голову свою рубашку и комбинацию и бросаю их на пол. Потом, расстегнув бюстгальтер, бросаю его туда же. Я просовываю большие пальцы под резинку моих трусов, собираясь снять и их, но он говорит:

– Стоп.

Я замираю.

Я чувствую тепло его тела в нескольких дюймах от меня. Я чувствую, что он движется, но не знаю, что он намеревается сделать… пока он не начинает покусывать мою ягодицу сквозь тонкий хлопок трусиков.

– Я хочу заняться этой роскошной задницей. Такой аппетитной. Такой чертовски соблазнительной.

Я вспоминаю, что он говорил мне в душе, и замираю. Он чувствует мою нерешительность – не знаю как, но чувствует.

– Не так, милая моя девочка. Скоро. Но еще не сейчас.

Он стягивает с меня трусики и прижимается губами к тому месту, которое только что укусил. Его большая ладонь скользит по моей ягодице вверх, к спине, и он толкает меня на диван. Мои груди соприкасаются с холодной кожей дивана, и я ахаю от прикосновения. Какого прикосновения, я не совсем уверена. Но я могу догадаться.

Услышав за спиной стон, я поднимаю голову, но он рукой пригвоздил меня к дивану, так что я не могу посмотреть на него.

– Господи, Холли. Эта задница… Возможно, я буду трахать тебя так каждый день.

По моему телу пробегает дрожь, и я чувствую, как влага течет по моим бедрам. Не теряя времени, Крейтон языком слизывает ее.

Я смущена, потому что никогда не делала этого… не в таком положении. А он приближается слишком близко к тому месту, которого никто никогда не касался языком. Но Крейтон явно не разделяет моего смущения.

Я приподнимаю задницу выше, вставая на цыпочки, без слов пытаясь сказать ему: «Держи свой язык подальше от моего ануса!», но что я получаю в ответ?

Сильный шлепок обжигает мою ягодицу.

– Ой!

Я чувствую, как движутся губы Крейтона между моих ног, когда он говорит:

– Перестань ерзать, Холли. Если я захочу лизать твой маленький тугой анус, ты не остановишь меня.

При слове «анус» он нажимает большим пальцем на чувствительные нервные окончания этого места, уже влажного от моих выделений и его слюны.

И по моему телу пробегает дрожь.

– Черт, я обожаю твою задницу, – говорит он, погружая палец в тугое кольцо мускулов.

Мои соски? В этот момент они могут пробить пуленепробиваемое стекло. Мне не должно это нравиться. Я не должна хотеть этого. Но я хочу.

И тут он поднимается и делает шаг назад. Как ни смущена я его действиями, мне уже не хватает его прикосновения. Я открываю рот, чтобы воспротивиться, но его губы прижимаются к моим волосам.

– Не смей шевелиться, черт возьми! Я отлуплю эту роскошную задницу, если ты не окажешься в нужном мне положении, когда я вернусь.

Хорошо, если я была возбуждена до этого, теперь я уже задыхаюсь, как сука в течке. И я больше не думаю о том, что не должна хотеть этого. Мне уже все равно. Я хочу лишь одного – чтобы он немедленно вернулся.

Я не смею пошевелиться, хотя часть меня приветствует идею Крейтона отлупить мою задницу. Откуда ко мне приходят эти мысли? О да, из моей вагины.