Пороки

Нет, я не перестану его ненавидеть. Это чувство не исчезнет даже через десятки лет. Никогда не прощу ему убийство своей семьи, никогда не пойму, что им руководило. Никогда.

– Идем? Хочу еще кое-куда зайти. – Он мягко берет меня за руку, но я отнимаю ее и молча следую за мужчиной.

Куда именно он хочет зайти?

Ответ получаю через пару надгробий, почти около входа на кладбище. Четыре могилы. Родители и двое детей, судя по короткой продолжительности жизни. И все под одной фамилией.

Аббас Сахим…

Себастьян кладет букет лилий, стоит пару секунд, прошептав что-то на незнакомом языке, покидает могилу. Не оборачиваясь, чтобы убедиться, не отстаю ли я.

Снова гляжу на имена усопших. Молодая семья. Двое родителей, погибшие в разное время, и дети. Даты смерти детей и матери совпадали. Интересно, это его родственники? Хотя это никакого значения не имеет. Но больше всего меня поразила дата смерти мужчины.

Она совпадала с датой гибели моих родителей…

Глава 29

– Нет, этот цвет не подходит! – напряженно смотрю на оттенок скатертей, которые будут постелены на свадьбе моих друзей. – Я заказывала пастельно-лиловый, а не ярко-малиновый!

– Простите, мисс Сточ. Мы изменим заказ, – тараторит миниатюрная девочка-организатор, едва не запинаясь.

– Надеюсь, с меню все в порядке?

Внимательно наблюдаю за стушевавшейся девчонкой. Она аккуратно заправляет за ухо выбившуюся светлую прядь, смотрит сначала под ноги, затем осторожно заглядывает мне в глаза и выдает:

– Мистер Джонсон изменил некоторые блюда.

Ох уж этот Алекс! А предупредить нельзя было? До свадьбы остались считаные недели, а он под носом переделывает меню!

– Ладно, с ним я сама разберусь, – напряженно выдыхаю и отпускаю девчонку. Пусть работает.

– Мама, смотри! – ко мне подбегает Аманда с перепачканными ручками. Оставила своего ребенка в кабинете клуба, чтобы порисовала немного, пока я занята работой. Теперь все ладошки исчирканы ручкой. – Я картину нарисовала! – гордо пропела моя принцесса.

– Показывай.

Она протягивает листок формата А4. В кабинете не нашлось разноцветных карандашей, однако попалась пара ручек. Лучше бы не попадались. На рисунке изображена наша семья. Маленькая Аманда на плечах у высокого папы. И я. Стою рядом с ними и держу за руку мужчину.

Это всего лишь детский рисунок, которых у нас полно висит на холодильнике, но именно этот пробирает меня до глубины души. Почему? Хотя бы потому, что сейчас у высокого мужчины появилось лицо. Раньше Аманда рисовала его без лица – не знала, как выглядит папа, а теперь…

– Тебе не нравится? – голос принцессы грустнеет.

– Конечно нравится. С чего ты взяла?

– Ты плачешь.

Правда? И когда я успела стать такой сентиментальной? Это просто рисунок, просто желание дочери почаще видеть папу. И чтобы мы стали одной семьей.

Но этого никогда не будет…

После поездки в Лондон я постоянно нахожусь в подвешенном состоянии. Планирую поработать в клубе, а меня отвлекают и приезжают прямо на работу. Решаю прогуляться с Амандой после садика, но появляется Себастьян и присоединяется, не спросив разрешения. Я хочу посидеть дома перед камином в одиночестве, а он садится возле меня…

Всю эту неделю он рушит мои планы любым способом. И если я, скрипя зубами, позволяю ему видеться с дочерью, то проводить вместе вечера мне не очень хочется. Скоро свадьба Эндрю и Алекса, нужно многое подготовить, решить, одобрить приглашения и отослать в типографию. Столько работы накопилось, а тут еще эта напасть.

И главное, присутствие Себастьяна не только сильно раздражает, но и вызывает иное чувство.

То, о котором я давно забыла…

Нет, это просто самообман, ничего я не чувствую к этому человеку. Ничего, кроме ненависти и желания, чтобы он исчез из моей жизни.

– А папа когда приедет? Я ему тоже рисунок покажу! – задорный голос дочери вырывает меня из воспоминаний.

– Не знаю, милая. Ты нарисуй еще что-нибудь, а я пока ему позвоню.

Малышка довольно бежит обратно в мой кабинет, а я стою посреди пустующего танцпола клуба и гляжу на телефон в руках. Звонить или нет? Это же ради моей принцессы, она скучает по папе, как бы я ни препятствовала их общению. Почему я вообще об этом задумываюсь?

– Привет, Элизабет. – Широкие ладони резко касаются моей талии, заставляя подпрыгнуть на месте. Себастьян. Кто бы сомневался.

– Ты что себе позволяешь? – Отскакиваю от него как ужаленная.

– Я соскучился по моим девочкам.

По твоим девочкам? Серьезно?

– С каких пор я стала твоей? – смотрю в упор. В темные глаза, готовые пригвоздить меня к полу. Но я справлюсь. Выдержу этот взгляд.

– С тех, когда я узнал, что ты жива.

Усмехается. Приподнимает уголок губ, поганец! Не дождешься, я не отвечу тебе взаимностью. Никогда. Ты больше не воспользуешься моей слабостью, не приручишь меня. Не позволю.

– Папочка!

Из моего кабинета летит счастливая Аманда, держа в пальцах несколько разрисованных листов бумаги. Себастьян по привычке подхватывает малышку и поднимает на руки. Взгляд мужчины теплеет.

– Ну-ка покажи, что ты нарисовала.