Портрет Ласточки

— Паристо использует меня! Поручил найти злодея собственными руками, а сам при этом всего лишь наблюдает, зная о каждом обитателе академии… ВСЁ!

Профессор и полурослик с двух сторон обняли её. Постепенно Ласточка успокоилась, и вид двери в приёмную архимага больше не нервировал её. Наконец, смахнув пот со лба и тяжело отдышавшись, чародейка сказала:

— Какая у вас была идея, мессир?

— Никакой, — признался Кенциль. — Я сказал это, чтобы сгладить острые углы, снизить напряжение между вами. Пойдём, лучше не ошиваться в коридорах без дела…

— У меня вообще в этих стенах не осталось союзников, кроме вас двоих, — прорычала девушка. — Видели бы вы, какие лица у Нундара, Кресци и остальных, даже у Винесцоры. Кажется, они были в числе первых двухсот опрошенных… И всякая дружба испарилась ровно за один день. Как и вражда, собственно, тоже.

Илес в задумчивости подошёл к стрельчатому окну и облокотился на подоконник, положив на него подбородок. Внезапно полурослик произнёс:

— Злодей хотел, чтобы ты прошла какой-то путь… Ови, восстанови ещё раз своё путешествие.

— Я пообщалась с полубезумным профессором и уничтожала для него сорняк, — сказала она, окончательно успокоившись и подойдя к окну. Наставник встал рядом, Ласточка продолжала: — Исследовала завод по производству големов и обнаружила, что его владелец на один день впустил к себе предполагаемую убийцу и воровку, которая и оставила осколок. Последней частью моего пути была поездка к границе с землями мёртвых, общение со знатоком защиты от тёмных искусств и… Нет, столкновение с двумя одичалыми магами явно не вписывалось в планы злодея. Он хотел, чтобы я получила осколок, но какой ценой?..

— В третий раз юстициары не выпустят тебя даже с самим коннератом Вильцеаром, — произнёс профессор, глядя на редких слуг во дворе внизу.

— Вспомни, что сказал мастер Омольрец, — осенило Илеса. — Для поддержания участка барьера алтарю поглощения подойдёт любой магический предмет, но для надёжности используют только то, что находят археологи, выкупают у коллекционеров или заказывают в других странах.

— Значит… — девушка схватилась за сердце, — он знал, что я не ношу артефактов. Ему требовалось, чтобы я оставила свою ласточку как сильный источник магии, который может жить самостоятельно несколько недель минимум.

— Омольрец невиновен, он ничего не знал о злодее, — продолжал полурослик. — До мастера Царвеля нам не добраться, да и наверняка его теперь будут охранять.

— Нужно спуститься ещё раз к профессору Жерациру. Мессир наставник, есть ли вероятность, что юстициары Вильцеара добрались до него?

— Не могу знать, — признался Кенциль, — списков тех, кого допрашивают, я не видел. Возможно, его, как и тебя, пропустили, если, конечно, собственная кафедра не рассказала о нём.

— Вы пойдёте с нами, мастер? — спросила девушка.

— У меня занятие через четверть часа… Придётся нарушить порядок, подождите меня на кафедре алхимиков, я уведомлю свой курс.

* * *

Добравшись до кафедры общей алхимии, друзья решили не дожидаться профессора. Постучав и получив разрешение войти, они обнаружили внутри двух незнакомых профессоров, занимающихся учебными журналами.

— Прощения, мессиры, — сказала Ови, — вы не знаете, как найти профессора Хадецика?

— Его задержали юстициары из префектуры, — заявил один, отвлёкшись от письма. — Из-за того, что он использовал в работе какого-то полурослика.

Овроллия удержала обмякшего Илеса. Взгляд преподавателя кафедры не лгал, потому она поинтересовалась:

— А я могу узнать что-то о профессоре Жерацире, мастере вашей кафедры?

На этот раз к ней повернулся второй мужчина, удивительно похожий на второго — даже больше, чем многие акадари похожи друг на друга. Он произнёс:

— Его также арестовали юстициары. Всё из-за запрещённых опытов и наличия в оранжерее останков какого-то плотоядного сорняка. Я был последним ассистентом Жерацира и меня заставили дать против него показания. Сожалею, если он мог чем-то помочь вам.

— Благодарю за помощь, мессиры, — она поклонилась и утянула друга в коридор, закрыв дверь.

Кенциль не возвращался. Друзья какое-то время осматривали внутренние дворы через два окна, однако, кроме редких слуг, разгребающих тропы от снега, и патрульных юстициаров, они не видели никого. Внезапно Овроллия опомнилась и сказала Илесу:

— Как я могла забыть об ещё одном подозреваемом… Он при нашем знакомстве попросил, чтобы я спасла тебя, и пообещал, что полурослики встанут на мою сторону.

— Профессор… Флёдерик, который в животных разбирается? — уточнил друг.

— Верно. Нужно поднять учебное расписание… А ведь его кафедра должна находиться в соседнем естественнонаучном корпусе.

— Побежали!