Поседевшая юность

Ярко светит солнце над пахнущими медовым разноцветьем лугами, безоблачно небо, пронзительно синие воды реки спокойно текут в невысоких берегах, а впереди — два с лишним месяца каникул. Хорошо! Хорошо, что где-то рядом живет девушка — одноклассница, при воспоминании о которой сладко замирает сердце, хорошо, что ты знаешь — ходить тебе по этой земле, твоей родной земле, бессчетное число лет, работать, любить, совершать подвиги…

Подсознательное ощущение всех этих прекрасных пусть даже пока что и неосуществленных свершений и создавало климат веселого братства сильных, здоровых духом и телом, связанных общей целью юных граждан. После возни шли раскрасневшиеся, весело подтрунивали друг над другом. Остановиться решили около омута, недалеко от песчаного плеса, где Савола делает крутой поворот.

Забросили удочки, пока один следил за поплавками, двое других насобирали в зарослях ивы сушняка для костра.

Поймали пяток крупных плотвичек и небольшого подлещика, после этого клев прекратился. Решили развести костер и испечь улов на шампурах из ивовых прутьев. Через полчаса уже сидели в одних трусах вокруг потухшего костра и уплетали аппетитно пахнувшую пропитанную жиром рыбу.

— Капитоша, скоро твой карапь сойдет со стапелей? — спросил Вадим.

Ленька прежде чем ответить, обсосал рыбью хребтину, бросил ее в костер, вытер о траву руки. Сказал небрежно:

— Рангоут готов, подвижной такелаж осталось сделать да парусную оснастку.

— Надумал в какую мореходку махнуть? — поинтересовался Денис.

— В Одесскую, наверное, — Ленька вытянул ноги, откинулся, опершись руками о землю, бросил на Дениса насмешливый взгляд. — А ты на данном этапе куда нацеливаешься?

— Сам знаешь — мы с Вадимом в военное училище думаем.

— Куда, значит, иголка, туда и нитка?

— Причем тут иголка? Я хочу в танковое, он — в военно-инженерное.

— Несерьезно все это, братцы архаровцы, — назидательно изрек Ленька. — Я понимаю — война бы предвиделась. А так: всю жизнь ать-два левой — мало интереса.

— Дурак ты, Капитоша, — в сердцах отозвался Вадим. — А германский фашизм?

— С Германией на десять лет пакт о ненападении заключен. А там еще на двадцать перезаключим. Это раз. Второе — Германия не будет воевать на два фронта, у неё еще на шее Англия висит. А за Англией кто? Америка. То-то. Газетки надо читать, обалдуи…

Пока Ленька ораторствовал, Денис незаметно обошел его сзади и подхватив под мышки с восторженным воплем: «Топи грррамотея!» поволок к воде. Вадим попытался схватить Леньку за ноги, но тот стал отбиваться, и вдруг все трое ухнули в реку, подняв такой шум, что в сотне метров от них с паническим кряканьем взмыла стая диких уток.

Вдоволь нанырявшись в теплой воде, вылезли, попрыгали поочередно на правой и на левой ноге, вытряхнули из ушей воду, оделись, смотали удочки и двинулись домой. Солнце стояло высоко, заметно припекало. За изгибом Саволы воздух дрожащими струями поднимался от нагретой земли. Высоко в синеве неба парил ястреб.

Друзья чувствовали себя умиротворенными, чуть уставшими и голодными.

— А не дурно бы, господа особы, теперь пожрать, — переиначив фразу из рассказа Чехова, выразил общее желание Вадим.

Пожевали дикого чеснока.

Миновали заросли ольшаника, впереди на взгорке показалось железнодорожное полотно, за ним — дома поселка. Прибавили шагу.

— Сегодня в клубе «Волга-Волга» — двинули? — предложил Денис.

— Дело, — согласился Ленька. — Хотя я — третий раз, да фильм хороший.

— Подписано и скреплено печатью, — заключил Вадим. — Но до чего брюхо подвело — калошу бы съел.

Ленька рассмеялся:

— Моя бабка сказала бы: дешевле похоронить, чем прокормить.

— Это вон, случайно, не твоя бабка чешет в поисках любимого внука!

Навстречу им, от окраинной улицы, выходившей в поле, спешила сгорбленная старушка с клюкой. Шагала она необычно быстро, временами, подхватив край длинного подола, прикладывала его к глазам.

— Что это она? Плачет вроде, — удивился Денис.

Когда поравнялись со старушкой, увидели, что морщинистое ее лицо действительно мокро от слез. Остановились, невольно тронутые ее горем, одновременно у всех троих мелькнула мысль: умер кто-то из близких. Старушка прошла мимо, и вдруг замедлила шаги, вытерла краем подола лицо, обернулась к ним:

— Война, ребятушки, война…

Друзья недоуменно переглянулись: бабка определенно не в себе.

— Какая война, бабушка, с кем? — ласково, точно перед ним был несмышленый ребенок, спросил Ленька.

— С ерманцем, милый, с им, проклятущим.

Ленька разулыбался:

— Да полно, бабушка. С Германией у нас договор о ненападении на десять лет. Мир то есть…

Старушка махнула рукой и заспешила своей дорогой.

— Во дает, войну какую-то выдумала, — Ленька хмыкнул и пальцем покрутил у виска. — Не иначе с приветом бабка…

— Ладно, братцы, двигаем, а то околею с голодухи.

Вадим зашагал вперед. Обернулся к друзьям:

— Услышала, наверное, старушка звон, да не знает где он.

— Перепутала чего-нибудь, — согласился Денис.