Послание из прошлого. Зарница

— Папу увезли на скорой, а мы с мамой дома. Я завтра не пойду в школу. Передайте Вите, чтобы он учительнице сказал. Кто-то позвонил утром, я подумал, что это шутка. Понимаете? Я тоже так шучу иногда. Почему я поверил, не знаю. До свидания, — сказал он и тут же повесил трубку.

Маша застыла над телефонным аппаратом. Короткие гудки проникали сквозь мозг тревожными позывными.

Пожар… кто-то позвонил… А Вити до сих пор нет.

Она услышала шаги на лестнице, бросила трубку — та соскочила с аппарата и повисла на витом проводе.

Маша распахнула дверь — но шаги уже стихли. Хлопнула дверь соседа справа.

Вернувшись к телефону на тумбочке, она трясущимися руками открыла записную книжку — в глаза бросилось имя «Лена Евстигнеева» — возле ее имени был нарисован маленький цветок.

Маша машинально набрала номер. Лена… кто у нее родители? Она попыталась вспомнить и не смогла.

Пять или восемь длинных гудков никто не отвечал — потом, когда она уже хотела положить трубку, что-то на том конце щелкнуло и хрипловатый, тяжелый голос ответил:

— Слушаю, Гром.

— Гром? — задала она показавшийся очень тупым вопрос и уставилась в Витины записи. — Простите… тут живет Лена Евстигнеева?

— А вы кто?

— Я… извините… я мама Вити Крылова, они с Леной в одном классе учатся… я… — Маша запнулась. Ей было так страшно, что она не знала, как задать этот вопрос, чтобы не услышать худшее.

Мужчина молчал, и она слышала его тяжелое дыхание.

— Лена еще не приехала? — выпалила она. — Вы же знаете, они утром уехали на «Зарницу» и Вити до сих пор нет дома.

— Нет… ее еще нет, — сказал голос задумчиво. — Хотя пора бы…

Спокойствие мужчины было подозрительным. Как можно не волноваться, если твоя дочь…

— Извините, что спрашиваю… Лена же ваша дочь?

— Да, — подтвердил он как-будто неохотно.

— Они должны были приехать в шесть вечера, а уже почти полдевятого. И никто нас не предупредил, что они задержатся.

— Вы кому-нибудь еще звонили?

— Только одному мальчику… но он не ездил… у него был пожар дома и поэтому он не поехал…

— Пожар… — мужчина словно констатировал данность. — Интересно.

Что в этом было интересного, она решительно не понимала.

— Позвоните еще кому-нибудь, потом перезвоните мне, — сказал он и тоже повесил трубку. Ни здрасьте, ни до свидания. Просто повесил трубку.

Маше показалось, что она готова разбить телефон от злости. Почему они все так себя ведут, словно ничего не происходит?

Она набрала еще четыре номера. На первом трубку подняла бабушка Гены Вострикова, — да, он еще не приехал, но ничего страшного, он под надзором военрука, классного руководителя и еще учителя физкультуры, так что не стоит волноваться.

Ага, — подумала Маша и попрощалась с бабушкой. Учитель физкультуры. Наслышана.

Еще один звонок мимо — никто не поднял даже после двадцатого гудка.

В третьем сонный и слегка нетрезвый голос сообщил, что Дима уже давно приехал и куда-то ушел гулять с друзьями — Маша попыталась выяснить, точно ли это и где его можно найти, но тщетно.

— Не знаю где. За гаражами скорее всего или на стройке, — был ответ.

Ей стало ясно, что папа Димы Осеева явно нетрезв и вряд ли вообще отдает себе отчет в происходящем.

Четвертый номер был Пети Марченко — его Маша конечно же хорошо помнила — толстячок с папой-начальником. Кем была его мама, она не знала и не разу ее не видела.

Ей ответил женский голос.

— Здравствуйте, — сказала Маша. — Вас беспокоит мама Вити Крылова, Петя с моим сыном в одном классе учатся… а вы должно быть мама Пети…

— Нет, но… что вы хотели?

«А кто же ты тогда, если не мать⁈» — чуть не вырвалось у Маши. Она поняла, что нервы распоясались до предела.

— Вы не знаете, Петя уже вернулся с «Зарницы»? Дело в том, что Вити до сих пор нет… и я…

— Евгений Викторович в командировке… я… в общем… Петра еще нет, он пока не приехал.

Маша отняла трубку от уха и посмотрела на черные дырочки, испускающие этот слегка насмешливый голос, которому был явно до лампочки, приедет ли Петя вообще или сгинет где-нибудь в подмосковных болотах.

— И он не звонил, не предупреждал, что задержится?

— Кто? Евгений Викторович? Нет… не звонил… А что-то случилось?

Маше показалось, что весь мир над ней решил поиздеваться.

— Какой еще Евгений Викторович⁈ — не выдержала она. — Петя! Я имею ввиду Петю… Петя не звонил?

— А… Петя… нет. Не звонил. Извините, у меня еще много работы… До свидания.

И в трубке снова послышались короткие гудки.

Совершенно опустошенная, Маша положила трубку на аппарат и минуту смотрела на отражение телевизора в зеркале трюмо — там показывали улыбающегося Рональда Рейгана и его супругу — они стояли посреди какой-то зеленой лужайки в окружении журналистов и весь их вид ну никак не вязался с воинственной риторикой, всей это стратегической оборонной инициативой и звёздными войнами, об опасности которых Маше завтра предстояло докладывать.