Послания

Не гляди под вечер в колодец минувших лет —там ещё дрожит раскалённый, летучий следотдалённых звёзд, дотлевающих в млечной Лете,да кривое ведро на ржавеющей спит цепи,и дубовый ворот, что ворог, скрипит: терпи,и русалка влажные вяжет сети.Если даже вода, как время, даётся в долг,то в сырую овечью шерсть, в небелёный шёлкзавернись, как гусеница в июле.Не дойдя до главной развилки земных дорог,

человек от печали вскрикнет, умрёт пророк.Только Бог останется – потому ли,что однажды в кровавой славе сошёл с креста(не гляди в пустынный колодец, где ночь густа),и хулу на него, что затвор, взводили?Посмотри на юго-восток, где велик Аллах,где спускается с неба друг о шести крыл ах,чтобы встать на колени лицом к Медине.Как недобро блещет на солнце его броня!И покуда кочевник молит: не тронь меня,у него огня и воды достанет

для семи таких: будто нож, раскалённый щупопускает он в обгорелый, забытый сруб,чтобы вспыхнула каждая связка в твоей гортани.

«Быть может, небылица, или забытая, как мёртвый, быль…»

Быть может, небылица, или забытая, как мёртвый, быль —дорога светится, дымится, легко бежит автомобиль —смешной, с помятыми крылами, вернее, крыльями, пыляводой разбросанной. Под нами сырая, прочная земля —но всё-таки листва сухая колеблется, а с ней и мы.Октябрь, по-старчески вздыхая, карабкается на холмы

страны осиновой, еловой, и южный житель только радна рощу наводить по новой жужжащий фотоаппарат.Ах, краски в это время года, кармин, и пурпур, и багрец,как пышно празднует природа свой неминуемый конец!Лес проржавел, а я слукавил – или забыл, что всякий год,как выразился бы Державин, вершится сей круговорот,где жизнь и смерть в любви взаимной сплетают жадные тела —и у вселенной анонимной в любое время несть числакленовым веткам безымянным и паукам, что там и тутмаячат в воздухе туманном и нить последнюю плетут…Здесь пусто в эти дни и тихо. Ещё откроется сезон,

когда красавец-лыжник лихо затормозит, преображёнсияньем снега, тонкий иней на окна ляжет, погоди —но это впереди, а ныне дожди, душа моя, дожди.Поговорим, как близким людям положено, вдвоём побудеми в бедном баре допоздна попьём зелёного вина —кто мы? Откуда? И зачем мы, ментоловый вдыхая дым,неслышно топчем эту землю и в небо серое глядим?Ослепшему – искать по звуку, по льду, по шелесту слюдысвободу зимнюю и муку. От неба – свежесть. От беды —щепотка праха. Ну и ладно. Наутро грустно и прохладно.Быль, небыль, вздыбленная ширь, где сурик, киноварь, имбирь…

«Я знаю, чем это кончится – но как тебе объяснить?..»