Посланник (СИ)

  Бог с ним, не до замужества, хоть бы мужичок какой приходящий был и то хоро-шо. Знакомая одна из следователей, Светлана, может даже приятельница, не подруга, вникла в ситуацию, решила помочь. Татьяна, конечно же, спросила, что за парень. "Па-рень как парень, не гнилой, по учетам не светился и не засветится. Хороший парень - доктор. Мы организуем пикничок небольшой на природе, подружек своих, коллег, возьми парочку для убедительности, а я его попрошу свозить нас. Потом он тебя, последнюю, до дома довезет. На чай его пригласи". "Не плохая идея, Света, но как-то вслепую не хочется, вдруг не понравится совсем"? "Так это просто решим - я позвоню, договорюсь, чтобы он вас с работы забрал, а потом меня по пути. Зайдет, скажет, что от меня, а ты посмотришь. Не понравится - сошлешься на срочную занятость, типа в другой раз съездим. Какие проблемы, Таня"?

  Татьяне доктор понравился. И на чай она его пригласила, и ушел он от нее ночью, хотя не гнала и даже просила остаться. Но не пришел и не позвонил больше. Так и закончился не начавшийся роман одной сексуальной сценкой. Светлана потом поинтересовалась аккуратно, заходя издалека. А он в лоб ответил: "Знаешь, Света, врачи всегда немного психологи. Хорошая баба, симпатичная - нутро гнилое". Так и не поняла ничего Светлана, не замечалось за Татьяной ничего подобного, но больше не спрашивала и, конечно, ответ не передала. За всю взрослую жизнь не один доктор был у судьи, несколько мужчин, но больше месяца не общалась, ни с кем.

  Может из-за этого, может из-за другого, становились иногда невыносимыми рожи подсудимых, хотелось засадить по полной или оправдать незаслуженно, наперекор. Только наперекор чему - не знала, наверное, своему одиночеству, чтоб не одной становилось плохо по вечерам.

  Поздний вечер, пора засыпать и Татьяна знала - полежит минут десять и уснет. Придет сон и унесет хандру до нового случая через месяц, два или три. В полудреме при-крыла веки, перебирая мысли и ожидая незаметного прихода его сиятельства сна. Однако, пришел не сон, а ощущение какого-то присутствия, она открыла глаза.

  - Кто вы? - испуганно вскрикнула Татьяна, увидев перед собой мужчину, сжалась в комочек, комкая и притягивая к подбородку одеяло, словно пытаясь им защититься.

  У мужчины в руках горел фонарь, но бил лучом не в глаза, а рядом, так чтобы ви-деть ее лицо, не ослеплять и не показывать свое.

  - Не пугайся, я пришел не насиловать и не грабить. Будешь вести себя хорошо - мы поговорим и я уйду.

  - Как вы сюда попали? Я федеральный судья, уходите немедленно.

  Голос Татьяны дрожал, а лицо исказилось страхом.

  - Я очень надеюсь, что вы не дадите мне повода причинить вам физическую боль, не станете задавать глупые вопросы и предлагать уйти. Кто вы - я очень хорошо знаю. Договорились?

  Татьяна затрясла головой, произнесла что-то невнятное, типа ага. Низкий муж-ской голос продолжил:

  - Я хочу понять лишь одно - вы не один раз отправляли за решетку невинного че-ловека. Это не было судебной ошибкой, вы знали, что человек невиновен. Почему вы это делали?

  Татьяна еще сильнее сжала пальцами одеяло, ощущая себя совсем беззащитной. Может еще и потому, что ложилась спать абсолютно голой. И сейчас, кроме этого одеяла, ее ничто не защищало. Мысли бегали, перескакивали, пытаясь найти выход, внутри все тряслось. На постели не было предметов, чем бы она могла ударить.

  - Я ничего не делала. - Ответила нелепо прерывистым голосом. - Вы меня убье-те?

  Мысли Татьяны не крутились около заданного вопроса. В мозге прочно засела лишь одна мысль - ее изнасилуют и убьют, иначе, зачем он пришел? Как молнией осенило - яйца, его яйца, надо добраться до них, тогда я его уничтожу.

  - Не убивайте меня, я сама. - Вновь повторила она и откинула одеяло.

  Татьяна не видела, как ухмыльнулся мужчина. Ее голое тело еще не потеряло привлекательности в сорок пять лет.

  - Я пришел не насиловать. Ты не ответила на вопрос.

  Мужчина накинул на нее одеяло.

  - Нет, нет, не убивайте, - запричитала Татьяна. - Я сама, я сама все сделаю.

  Она резко села в кровати, судорожными руками начала расстегивать его брючный ремень.

  - Я сама, я сама все сделаю, вам понравится, - продолжала лепетать Татьяна ско-роговоркой.

  - Дура, - мужчина встал с кровати, кинул ей халат, - одевайся.

  И вот она здесь. Татьяна не сказала ни одной фразы с того вечера.

  - Кто ко мне вломился домой - не знаю, скорее всего, кто-то из бывших моих осужденных. Мне завязывают глаза и я здесь. У вас здесь, полковник, что - проходной двор, как я оказалась в камере - вы мне можете пояснить? Вы понимаете, что я вас в по-рошок сотру?

  - В порошок меня стирать не надо, - спокойно возразил полковник. - Я пока во-обще не знаю - кто вы.

  - Хорошо, я понимаю. Пригласите председателя суда, она меня опознает. А пока организуйте душ - хочу хотя бы физически смыть с себя все это дерьмо. И почему я в карцере, полковник?