Посланница ветра

— Так мышей налови.

— Я? Мышей? — котенок прижал лапку к груди, показывая, что оскорблен до глубины своей кошачьей души. — Как можно! Я — благородный фамильяр гениальной гадалки третьей степени и… Мышей?! Нет уж. Спасибо. Лучше уж голодать.

— Не подлизывайся, — хмыкнула я. — Завтра что-нибудь придумаем.

— Спасибо, Кира. Я всегда знал, что твое истинное благородство не позволит оставить бедное животное голодным. Я восхищен широтой твоей души. Благодарю, что не оставляешь своего верного товарища погибать гречневой смертью.

«Весь в меня!» — мысленно улыбнулась я со странной смесью гордости и раздражения. Так обычно думают родители о своих нашкодивших детях, сумевших найти достоверное оправдание своим шалостям.

— Ложись спать. Поздно уже. Завтра на рассвете отправляемся.

— Вечно тебе не спится, — фыркнул котенок, но послушно полез в заранее приготовленную для него круглую плетеную корзинку, внутрь которой я положила мягкую ярко-желтую подушку: одну из тех, которые я обычно использую для оформления «приемной гадалки». Я умилилась глядя на почти мгновенно уснувшего котенка — мне всегда нравилось сочетание черного и желтого.

Время еще было раннее — всего-то за полночь слегка перевалило, и я решила снова попробовать хоть что-нибудь считать с плиты, которая досталась мне в «падарашек» от Ахтарыча. Однако у меня ничего не получилось. Я попробовала несколько заговоров, ритуалов, приложила массу сил, но добилось лишь ничтожнейших результатов. Все, что мне удалось узнать, так это то, что я ОБЯЗАНА найти «их» все. Кто эти загадочные «они» и почему я кому-то что-то должна, я не знала.

Оказалось, что на серебряную плиту Ахтарыча я потратила довольно много времени. До рассвета оставалось не больше трех часов и неплохо было бы вздремнуть. Но спать совершенно не хотелось, и я села поближе к догорающему костру и принялась уже в который раз изучать карту. По моим подсчетам мы еще два дня назад должны были быть в селе, где живет сын Нарциссы. Так, здесь я повернула правильно, потом шла дорога через лес, где мне нужно было на перекрестке повернуть налево. Я так и сделала. Затем свернуть на третью тропинку справа. Если я еще не разучилась считать, то я все сделала правильно. Тогда какого Арндрэйка я заблудилась?!

За этими мрачными мыслями я провела еще час и даже не заметила, как уснула. Разбудил же меня Кузьмяк, бесцеремонно запрыгнув ко мне на грудь и хлопая лапками по моим щекам.

— Кира! Ну, Кира! Просыпа-а-айся!

— Отстань.

— Киррра!

— Ну чего тебе, мелочь черновредная? — я сбросила котенка на землю. А сама сладко потянулась. Давно мне так хорошо не спалось.

— Я пить хочу!

— Так в чем проблема? Я же тебе полную флягу оставила.

— Оставила, — подтвердил фамильяр, деловито точа когти о ближайшую корягу. — Только закрыть ее забыла. Вся вода за ночь и вытекла. Доставай еще.

Я прокашлялась и, стараясь не смотреть в глаза котенку, прошептала:

— Нет больше.

— Кира! — Кузьмяк хлопнул себя лапкой по лбу. — Ну и кто здесь взрослая разумная женщина, которая должна со всей ответственностью заботиться о своем хрупком и беззащитном любимце?!

— Понятия не имею, — ответила я, поднимаясь на ноги. — День-то какой сегодня чудный! На небе ни облачка, солнышко светит, птички поют, мошкара кусается…

— Ты мне молочные зубы не заговаривай! Я и сам так умею.

— А разве у котов бывают молочные зубы?

— Понятия не имею, — в тон мне ответствовал Кузьмяк. — И вообще… Воды! Воды! Воды!

Я взяла упирающегося котенка за шкирку и посадила его в корзинку-переноску за своей спиной. Кошак демонстративно захлопнул за собой крышку и громко замолчал. Почаще бы так.

Но надолго его не хватило.

— Кира, а куда мы идем? — вопросил Кузьмяк, высунувшись из корзинки и щекоча мое ухо своими усами.

— Воду ищем.

— А мы не заблудимся?

— Мы уже заблудились.

— А… Точно. Долго нам еще?

— Не знаю.

— Ты же гадалка!

— И что с того?

— Ну, так нагадай!

— Кузьмяк, вода — это стихия, — начала терпеливо объяснять я. — А стихия — это прерогатива ведьм и колдунов. Гадалкам же приходится искать воду точно так же, как и всем обычным людям.

Кошак снова замолк, переваривая информацию.

— И угораздило же меня стать твоим фамильяром, — буркнул котенок и спрятался в корзинку.

Дальше мы пошли в тишине, если не считать чудесного пения ранних пташек. Сейчас было мое любимое время суток — предрассветный час. В детстве я верила, что в это время можно встретить прекрасную фею, которая обязательно исполнит три моих самых заветных желания. Но пока еще они все оставались при мне. По крайней мере, я могла наслаждаться замечательной летней погодой.

Пробираясь сквозь густые заросли, я вскоре увидела просвет и поспешила к нему. Кузьмяк этому не слишком обрадовался: он только-только начал засыпать, а моя беготня совершенно не способствовала сему священному действу. Что кошак и не преминул высказать мне в довольно резких выражениях. Это меня не волновало. Зато возник вопрос: почему дрожит земля?

Раздвинув ветки, я вышла на дорогу. И с ужасом увидела, как на меня несется огромный мужчина.

— Бежим!!!

— Рэй?