После

— Интересно, — протянул Арен задумчиво. — А пользоваться этой… разлитой силой может научиться любой человек?

— Нет, — Ив Иша понимающе улыбнулась, — это дар, ваше величество. Мы называем друг друга видящими за способность видеть то, что скрыто от других.

— И что же вы видите во мне? Скрытое от других.

Она не удивилась, хотя Арен ждал удивления.

— За сиянием вашего дара сложно что-то увидеть, но…

— Вы видите энергетический контур? — перебил ее император, удивившись теперь сам. — Его ведь видят только маги.

— Не контур. Я вижу сияние вашего дара. Все маги для меня в разной степени сияют, но вы не просто сияете — вы как пламя. Смотреть больно. Но это не все. Да, за вашим сиянием сложно рассмотреть что-то еще, но я вижу. Здесь, — женщина коснулась груди, — сияние усиливается. Это похоже на звезду. Так бывает, когда кого-то очень любишь. Вот у него, — шаманка кивнула на Гектора, — такой звезды нет.

Арен засмеялся, заметив, как Дайд закатил глаза.

— Я родителей люблю. И сестру, — проворчал он.

— Это не то, — покачала головой шаманка. — Любовь к родным у нас в крови, она рождается вместе с нами. А это…

— Понятно-понятно, — вновь перебил ее император и встал с дивана. — Что ж, жена вернулась во дворец. Пойдемте к ней, айла Иша. Гектор, ты пока можешь быть свободен. Я позову, когда мы закончим.

— Да, ваше величество.

Виктория стояла посреди гостиной, и эмоции ее взволнованно дрожали. Правда, Арену в них почудилось и что-то радостное, но он решил не прислушиваться и быстро поставил щит. Вряд ли шаманка будет говорить приятные вещи, и эмоции жены, соответственно, тоже не будут приятными, а ему еще к Ванессе сегодня идти. Стоило поберечь силы.

— Добрый вечер, ваше величество, — поклонилась шаманка. Виктория, выпрямившись, как по струнке, кивнула, но получилось у нее это не величественно, а испуганно. — Мое имя Ив Иша.

— Здравствуйте, — сказала жена и вопросительно посмотрела на Арена.

— Ей сесть или лечь? — поинтересовался он у шаманки, и женщина указала на кресла у окна.

— Можно и сесть, меня вполне устроит.

— Тогда садитесь. А я постою, если вам это не помешает.

— Не помешает, ваше величество.

Арен встал рядом с креслом, в которое опустилась Виктория, внимательно следя за действиями шаманки. Он уже плохо помнил, что конкретно делал шаман, приведенный братом, но ничего подобного точно не было.

Ив Иша вытащила из сумки небольшую фляжку из темного стекла и маленькую глиняную миску. Глина была обожженной, но ничем не покрашенной — только на дне виднелись нацарапанные узоры, изображающие то ли солнце, то ли просто какой-то круг.

Через секунду из фляжки в миску что-то полилось. Жидкость была прозрачная и ничем не пахла.

— Это обычная вода, — пояснила шаманка, заметив заинтересованный взгляд императора. — В воде больше всего силы. Она и собирает, и отдает, и отражает то, что скрыто. Мы все через воду делаем. Плюньте, ваше величество, — женщина протянула миску Виктории. — Наберите в рот слюны и хорошенько плюньте.

Жена выглядела немного обескураженной, но послушалась. После этого шаманка медленно перемешала содержимое миски какой-то деревянной палочкой, вглядываясь в воду так, будто это было по меньшей мере зеркало, и в конце концов кивнула, подняв глаза на императора:

— Да, было проклятье.

— Было? — уточнил Арен, не удивившись — все же поведение Виктории за последнюю неделю слишком сильно отличалось от привычного, и он уже перестал сомневаться в том, что это не может быть только чудом профессионализма Силвана Неста.

— Да, сейчас его нет. Остался только след.

— Вы можете определить, что это было за проклятье? Кто его наложил? И когда?

— Это сложно, но я попробую, — сказала шаманка, достав из сумки футляр, в котором лежал небольшой острый нож с деревянной рукояткой, и взглянула на Викторию. — Но мне нужна кровь. В крови всегда больше информации, ведь она — тоже вода. Дай-ка ладошку, если не боишься.

— Не боюсь, — ответила жена дрожащим голосом, вытягивая левую руку так, чтобы ладонь оказалась над миской. — Режьте.

— Ну, резать не понадобится, — хмыкнула Ив Иша, проведя лезвием по безымянному пальцу, и Виктория сказала «ой». — Так, уколоть. Опускай пальчик в воду теперь.

Через несколько секунд, когда супруга убрала руку, шаманка начала кидать в воду какие-то сухие семена и цветы из бумажного пакета, который она тоже достала из сумки, что-то негромко напевая. Слова были совершенно не понятны — словно просто набор звуков.

А потом Ив Иша стала дуть на воду, вновь вглядываясь в поверхность, как в зеркало.

— Все, вижу, — наконец выдохнула она, устало проводя ладонью по лбу. — Цветы сложились в руны. Первая руна — «эмис» — значит эмоции. Вторая — «руду» — плохое. Третья — «аштар» — сила.

Она на мгновение замолчала, и Арен, не выдержав, уточнил:

— И что это все значит?