После бури

– Ты нормально тут впишешься. Лучше, чем ты думаешь.

Столичный не подал виду, но для него это значило ох как много. Он никогда никуда не вписывался.

– А что мне остается? Ехать еще дальше на север, пока не найду еще более чокнутых, чем вы?

– К северу от нас чокнутее только Дед Мороз.

Они посмеялись. Беньи пил свое пиво и курил свою траву, а Столичный закрыл глаза, слушая ничто.

– Когда ты в последний раз играл в хоккей? – спросил он наконец.

– Чуть больше двух лет назад, – ответил Беньи.

– А что ты делал вместо этого?

– Путешествовал. Курил. Танцевал.

– Где?

– В Азии в основном.

– Почему там?

– Там почти никто не знает, что такое хоккей.

– Ты нашел, что искал?

– Что ты имеешь в виду?

Голос Столичного прозвучал мягко, но уверенно:

– Никто не уезжает так далеко просто так. Если не ищет чего-то.

Беньи выпустил дым через нос.

– Если бы нашел, то не стал бы возвращаться. А ты нашел, что искал?

– Где?

– Здесь.

Уверенность в голосе Столичного тут же пропала.

– Если честно, я не знаю, чего искал.

Беньи открыл новое пиво.

– Наверное, в этом и смысл поисков?

Столичный молчал невероятно долго. А потом прошептал:

– Давай я… буду платить тебе за автодом.

– Даже не думай. Тогда я стану твоим арендодателем.

– А кто ты сейчас?

Беньи повернулся к нему:

– Твой друг.

И узнал этот взгляд – взгляд человека, у которого никогда не было друга. Столичному столько приходилось врать в детстве, что сейчас его как будто жареный петух клюнул, и он выпалил правду:

– Если бы мне нравились парни, я бы на тебя запал.

Беньи улыбнулся этой своей чертовой улыбочкой, которая в равной мере могла принадлежать как пташке, так и медведю. И сказал:

– Ты уже на меня запал. Только пока не понял этого.

Столичный засмеялся. Беньи тоже. Их смех звучал над озером, до самого острова.

93

Козлы отпущения

Фрак сидел в конторе продуктового магазина. Еще первый сигнал не отзвучал, а он уже схватил трубку телефона.

– Я решил твои проблемы, – коротко сообщил Ричард Тео.

– Что… уже? Как… – пробормотал Фрак, и когда политик объяснил ему, он и восхитился, и немного испугался одновременно.

Найти нового спонсора для «Хед-Хоккея» было таким простым решением. Спасительным для Фрака, разгромным для местной газеты.

– Журналисты больше не доставят нам хлопот. Но мы все еще должны убедить коммуну в необходимости содержать оба клуба. Поэтому твоей приятельнице Мире Андерсон придется сделать нам еще одно одолжение, – продолжил политик.

– Мира? Что одна должна сделать? – спросил Фрак, чувствуя, как в животе все сжимается от недобрых предчувствий.

– То, что, я слышал, у нее получается лучше всего: убедить людей. Только сначала ты должен убедить ее.

– Убедить сделать что?

– Устроить факельное шествие.

Фрак уже хотел засыпать его глупыми вопросами, но у политика не было ни времени, ни терпения, поэтому в виде исключения он просто посвятил его в свой план. Когда он договорил, Фрак воскликнул:

– Это… умно. Может и сработать. Но если Мира провернет это в Бьорнстаде, то кто-то должен провернуть это и в Хеде?

– У меня есть для тебя контакт и адрес, запиши… – ответил политик.

– Окей, окей, какой номер дома, ты сказал? – переспросил Фрак, записывая чернильной ручкой прямо на руке.

– И как ты, возможно, помнишь, у меня было еще одно, дополнительное условие, – заметил Тео, когда Фрак дописал.

– Что ты хочешь? – обеспокоенно спросил Фрак.

– В газете скоро будет опубликовано другое расследование, совсем про другую коррупцию, а в каждой хорошей истории должны быть козлы отпущения.

Фрак попытался сглотнуть, но во рту пересохло.

– И?

– Козлов отпущения я хочу сам выбрать. И ты мне в этом поможешь.

Когда Мира пришла к себе в офис, на скамейке у входа сидел Фрак. Галстук был ослаблен, верхняя пуговица на рубашке под пальто расстегнута.

– Газета отказалась от расследования по делу Петера и «Бьорнстад-Хоккея», – с ходу выпалил он.

Мира вытаращилась на него. Голова шла кругом. Неужто это правда? Она не знала, прыгать ей на месте или упасть и делать снежных ангелов, размахивая в сугробе руками и ногами. В какую-то секунду она хотела броситься Фраку на шею, но это желание, слава богу, быстро прошло.

– Фрак! О, Фрачик, ты серьезно? Мы… я… как тебе это удалось? – задыхаясь, спросила она.

– Много одолжений. Много благодарностей, – признался Фрак без тени гордости.

Мира с таким облегчением плюхнулась рядом, что даже подскочила на месте.

– Но ты уверен, что Петер в безопасности? С ним точно ничего не случится? Точно?

Фрак кивнул:

– Точно. Но я должен попросить тебя об одолжении.

– Все что угодно!

– Не обещай, пока я тебя не попросил.

Мира, прищурившись, посмотрела на него:

– Это что-то незаконное?

Фрак засмеялся. Это был раскатистый, искренний хохот, который зародился где-то в недрах живота и вскоре загрохотал на всю парковку.

– Нет, нет, нет, но черт его знает, может, ты еще пожалеешь, что я не попросил тебя сделать что-нибудь противозаконное…

Он рассказал ей, что ему нужно. О чем попросил его Ричард Тео. Мира ахнула.

– Факельное шествие? Это и есть ваш грандиозный план по спасению обоих клубов? Факельное шествие?