Двое из нас отправились в Италию, чтобы встретиться с товарищами из «Красных бригад». Я с другим человеком поехал во Францию, чтобы поговорить с членами вооруженной организации из Португалии, которые попросили о встрече с нами, потому что им нужна была помощь в подделке документов. Мы говорили друг с другом по-французски, которым я владел довольно хорошо. Тем не менее, было трудно понять друг друга, потому что французский язык, на котором говорили два товарища из Португалии, звучал довольно по-португальски, и их манера выражаться тоже была нам незнакома. Их язык состоял из смеси маоистско-марксистской лексики, которую мы так не использовали. И еще меньше мы знали о том, что они нам говорили: они в основном организовывались в португальской колониальной армии. Оба товарища уже участвовали в войне в Африке, хотя они были еще молоды, примерно того же возраста, что и мы, только чуть больше двадцати. Они говорили, что именно оттуда пришли силы для свержения португальского режима Салазара. Они работали вместе с африканскими освободительными движениями в Анголе, Мозамбике и Гвинее-Бисау.
В основном мы проводим акты саботажа. Многие товарищи из нашей организации были замучены и убиты. Но борьба долго не продлится, фашистский колониальный режим скоро падет. Вести политическую работу в армии — это то, что мы даже не могли себе представить. Армии всегда были частью другой стороны. Во время войны во Вьетнаме американские солдаты находили помощь среди немецких левых, чтобы дезертировать, но то, что мы сейчас услышали от этих португальцев, показалось нам чуждым.
Мы встретились на улице, а затем отправились в парк на прогулку. Вдвоем они постоянно нервно наблюдали за окружающей нас местностью. Я передал им документы о подделке после того, как объяснил основы наших методов. Перевести все было несложно: они сказали, что уже организовали это. «Вам нужно оружие?» — спросили они. Они сказали, что одной из их важнейших задач было снабжение африканских освободительных движений оружием, которое они украли из запасов португальской армии. Они могли бы достать что-нибудь для нас, если бы мы захотели.
Мы договорились встретиться с ними через несколько недель, но из этой встречи ничего не вышло.