После осени. Поздняя РАФ и движение автономов в Германии (ЛП)

Начнем с южноафриканского пространственного порядка, который в первую очередь является гендерным порядком. Пресловутые резервации — это прежде всего женские лагеря, в которых четыре миллиона черных женщин заперты вместе со своими детьми, с депортированными стариками и депортированными инвалидами труда, чей всесторонний уход навязывается им как нечто само собой разумеющееся и ради чьего экзистенциального выживания они вынуждены работать в самых экстремальных условиях. Таким образом, большинство женщин из резерваций питаются исключительно и только своим семейным контекстом и при этом остаются незрелыми на всю жизнь — парадоксальное определение, которое, тем не менее, заставляет их в очень реальных условиях находиться под постоянной опекой мужчин, часто их собственных сыновей. В то же время, эта целенаправленная девальвация делает их абсолютно нищими, которые, как правило, не владеют ни землей, которую обрабатывают, ни домом, за которым ухаживают, ни скотом, за которым ухаживают, ни даже собственной зарплатой. Ведь согласно древним племенным кодексам чернокожего мужчины, быть женщиной — это не быть полноценным человеком, это состояние неполноценности, которое уничтожает все права, кроме права на необходимую пищу и одежду на теле. Примечательно, что этот вызывающий тревогу фаллократический кодекс — единственный, который патриархальный режим СА вырезал из сложной паутины обычаев некогда автохтонных племенных ассоциаций, чтобы сегодня злорадно навязать его юридически как кодекс Бантурехта или Наталя насильственно разрушенным и разорванным на части черным контекстам жизни в резервациях. В этом вероломномакте не обязательно подкупать чернокожего человека рабом, а скорее раскрывается сущностьрасистского капитализма. Становится очевидным, что он хочет с помощью чрезмерного насилия создать абсолютно бесправный и бесконечно исчерпаемый рассадник черных женских тел и черного женского труда, чтобы влить их в свою машину в качестве безвозмездной передачи энергии и первичного топлива. Именно это выражает в перспективе стремление депортировать и интернировать всех черных женщин как не-ценность. Интернирование как гендерная перспектива, которая представляет самые нескромные из всех отношений эксплуатации со средствами разделения, ограждения и полного лишения женщин собственности, чтобы выжать чистую и голую сверхприбыль из труда черных женщин.