Последнее прощай

Чего-то не хватало. Но дело было не в аксессуарах или дополнительном слое туши. Не хватало чего-то еще…

Куда же подевался трепет? Куда подевались бабочки, которые так напугали ее, когда она встретила Джереми впервые? Она вдруг поняла, что вот уже несколько недель их и след простыл.

Опять слишком много мыслей, Анна…

Она потрясла головой, отвернулась от зеркала и направилась вниз за своим пальто.

* * *

Фильм оправдал все ожидания Анны: хорошо исполненная драма с душераздирающей любовной историей. Когда фильм закончился, она не могла сдержать слез. Джереми потянулся и ободряюще сжал ей руку.

— Я такая размазня, — грустно улыбнулась она, утирая салфеткой слезы.

— Моя сестра такая же, — поддержал Джереми, — каждый раз раскисает на хеппи-эндах.

Не переставая улыбаться, Анна кивнула и опустила взгляд. Она не хотела возражать Джереми, но причина ее слез была не совсем в этом.

Она плакала над счастливым завершением истории, да, но вместе с тем и из-за того, что могло случиться после титров. Иногда хватает одного мгновения, чтобы все разрушить, неужели они не в курсе? А потом в сердце остается дыра как знак того, что больше ничего подобного тебе испытать уже не суждено. Все в прошлом, обратного пути нет. Сама не зная почему, Анна никак не могла перестать беспокоиться о них, что совершенно нелепо, ведь они были выдуманными людьми и вне фильма никогда не существовали бы.

— Мне кажется, они отлично смотрелись друг с другом, как думаешь? — поделился Джереми, когда они уже спускались на эскалаторе в фойе. — Я имею в виду, что мне они и в самом деле показались парой.

Анна согласилась. Актеры были что надо.

— Признаюсь, сам бы я на такой фильм не пошел, — смущенно улыбнулся Джереми. — Ни одной погони! Да я обычно и не хожу на романтические фильмы, но этот оказался совсем не слащавым. Я даже задумался о том, что вот такой и должна быть любовь.

Анна кивнула. Романтическую тему тут и в самом деле раскрыли очень неплохо. Может, даже слишком, раз она никак не могла перестать о ней думать. Потому что это напомнило ей об их отношениях со Спенсером, о чем-то редком и всепоглощающем, от чего кружится голова и замирает сердце, но в то же время становится хорошо и… легко.

— Не хочешь чего-нибудь выпить? — предложил Джереми.

— Почему бы нет, — согласилась Анна, не готовая сейчас идти домой. Ей бы хотелось избавиться от этого странного смутного чувства — словно эмоционального похмелья после фильма — до того, как она вернется в свой дом одна.

Недавний дождь разбавил ночь глянцевыми отблесками, отражая в лужах уличные фонари. Они отправились в бар за углом кинотеатра. В ожидании, пока их кто-нибудь обслужит, Джереми обнял Анну за талию и притянул поближе к себе — жест небрежной ласки, от которого она застыла на месте.

Было приятно чувствовать тепло его руки, обнявшей ее за спину и запросто улегшейся у нее на бедре, но… но в том-то все и дело. Это не будило в ней приятного прилива возбуждения, не вызывало сладостного томления. Да что ж стряслось с этими бабочками? Нашли себе место зимовки, где потеплее?

Джереми заказал себе красного вина, Анна присоединилась к нему. Ее мозг был не в состоянии изучать головокружительное коктейльное меню. Она стояла рядом с ним, разглядывая отполированные доски деревянного бара.

— Ты этого… ты этого ждешь от отношений? — спросила она, развернувшись к нему лицом, так что его рука соскользнула с нее. — Чтобы было как в этом фильме?

Он улыбнулся:

— Ну я бы предпочел остаться с ногой, в отличие от него, но в остальном да, конечно. Разве это не то, о чем мечтает каждый? Любовь? Страсть?

Она кивнула:

— Думаю, да, но…

— Но? — брови Джереми поползли вверх. На губах по-прежнему играла улыбка.

Анна сглотнула:

— Не знаю… может, я не права, но я не уверена, что такое может повториться в жизни. Я надеялась, что может, но теперь… уже сомневаюсь.

Это могло бы объяснить отсутствие бабочек и вообще каких-либо глубоких чувств к Джереми, невзирая даже на то, что Тереза оказалась права, — он чертовски близок к ее идеалу. И она продолжала убеждать себя, что это нормально, просто ей требуется больше времени, чем это было со Спенсером, в которого за шесть недель отношений она уже по уши влюбилась.

Лицо Джереми посерьезнело.

— Что ты хочешь этим сказать, Анна?

Это был очень хороший вопрос. Она помедлила, собираясь с мыслями и оценивая, можно ли доверять этому новому убеждению, формирующемуся в ее сердце.

— Думаю, я пытаюсь сказать, что я не твой человек, Джереми. Я думала, что смогу им стать. Думала, что хотя бы попытаюсь, но… — она умолкла и покачала головой, почувствовав, как защипало в носу.

— Ты хочешь… как там, — она махнула рукой в сторону кинотеатра, — и все такое. И ты этого заслуживаешь! Просто… я просто не уверена, что у меня еще остался запал на нечто подобное, даже при большом желании.

Ее внутренний радар-распознаватель Спенсера с самого начала был прав. А ей следовало к нему прислушаться.