Последнее воплощение (Путь бога - 4)

Она не знала, насколько "скоро" это произойдет, но не сомневалась, что следующая атака будет еще более страшной, чем предыдущая. Похоже, того же мнения придерживались и остальные солдаты.

Когда грузовозка доехала до Святилища, Комета увидела, что выполнены и те ее приказания, которые касались поиска средств связи.

На ровной поверхности между двумя большими камнями лежали обнаженные тела сержантов Кары, Крута и трех других, имена которых Комета не знала. Здесь же были положены лейтенанты Кугл и Ворг. Кугл возглавлял все подразделения "однополосных" десантников, а Ворг - новобранцев.

Одежда, шлемы и бронежилеты командиров лежали рядом.

Не успела Комета открыть рот, чтобы задать вопрос, как ей доложили:

- Мы перетряхнули все доспехи, но никаких средств связи не обнаружили.

- И в шлемах? - спросила Комета.

- Мы проверили их в первую очередь, - с легкой обидой ответили те, кто занимался осмотром тел.

- Может быть, какие-нибудь микрофоны вживлены в уши, в зубы, в череп? не успокаивалась Комета.

Вместо ответа один из десантников приподнял и повернул голову лейтенанта Кугла. Комета увидела, что его затылок трепанирован, и череп выпотрошен с обратной стороны, так что видны сжатые зубы.

Привыкшие к смерти солдаты не испытывали к ней ни малейшего почтения.

Тела, утратившие жизнь, воспринимались так же, как и использованные одноразовые магазины от автоматов.

- Будем надеяться, что с майором нам повезет больше! - нарочито бодрым голосом произнесла Комета, стараясь не допустить распространения уныния и подавленности.

Десантники вытащили труп Стопера из кузова грузовозки и начали быстро и деловито снимать его доспехи. Майор, перед которым совсем недавно трепетали все солдаты, теперь стал объектом тщательного и безжалостного исследования.

Комета посмотрела на собравшихся вокруг солдат и сказала:

- Мы запремся в пулеметных башнях. Завалим входы камнями. Огонь будем вести с верхних площадок.

Эта идея была встречена горячим одобрением. Все-таки укрываться за прочными стальными стенами приятнее, чем за камнями и бревнами.

- Разделимся на два отряда, - Комета ногой прочертила на земле линию, разбив нестройную толпу солдат примерно пополам. - Кто оказался справа пойдет в правую башню, кто слева - в левую. Поделите припасы из грузовозки. Занесите в башни собранное оружие. Закатите внутрь побольше тяжелых камней. У меня пока все. Действуйте!... Хотя нет, подождите.

Девушка медленно обвела взглядом лица людей и нелюдей, волею судьбы ставших членами ее отряда:

- От того, насколько хорошо мы будем готовы к бою, зависит очень многое. И я говорю не только о готовности оружия. Я говорю о силе вашего духа, о желании победить, о стремлении выжить назло всем! - Она глазами показала на небо. - Если мы будем помогать друг другу, держаться вместе, то мы победим. Теперь все. Идите!

Солдаты даже не побежали, а стремительно полетели выполнять распоряжения Кометы. И это после тяжелого боя! Казалось, что слова нового командира вновь наполнили их тела силой и энергией.

Комета еще раз окинула взглядом лес, затем перевела взор на небо.

Она схватила за рукав стоявшего рядом Убака:

- Скажи, тебе не кажется, что эта проклятая серая пелена слегка потемнела?

Разумный ящер с далекой планеты поднял вверх голову. Его вертикальные зрачки слегка расширились.

- И правда, темнеет. Откуда ты узнала об этом? Никто из нас, десантников, ни разу не видел ночи на Гавабардане.

- Теперь увидите, - пообещала Комета. И в ее голосе, помимо желания, прозвучали едва заметные зловещие нотки.

* * *

К тому времени, когда наступление темноты проявилось со все неотвратимой очевидностью, десантники закончили сооружение укреплений внутри пулеметных башен. Возле открытых входов были сложены крупные валуны, которыми предполагалось изнутри закупорить входные отверстия, и бревна, которые должны были подпереть камни.

Солдаты выбивались из сил, ворочая тяжести, но никто не возмущался и не пытался отлынивать от работы. Все понимали, что от прочности и надежности укреплений зависит их жизнь.

Перед тем, как окончательно забаррикадироваться в башнях, Комета еще раз собрала всех солдат. Десантники обеспокоено поглядывали на темнеющее небо и на лес, который в сумерках выглядел еще более зловеще.

Посмотрев на своих соратников и подчиненных, Комета убедилась, что, несмотря на усталость, они настроены решительно и панике поддаваться не собираются. Действительно, в живых остались самые умелые и стойкие. В какой-то степени система тренировок и жестокого отбора десантников на полигоне оправдывалась.

Комета не стала произносить красивые лозунги. Она высказала то, что чувствовал каждый солдат: