Последнее воплощение

Помимо своей воли Комета захихикала и села на пол:

— Эй, докторишки, давайте споем песенку про наклавин фирмы «Калаван». Знаете слова?

«Калаван» нам энергию дарит,

Ароматом нас утром разбудит,

Целый день наши силы поддержит,

И до вечера бодрость продлит.

Эти строки некогда сочинила Латэла Томпа. Это был не самый лучший образец ее рекламного творчества, но почему-то именно он всплыл в памяти Кометы.

— Кажется, подействовало, — сказал доктор Увшимаш, вплотную приблизившись к прозрачному кубу и вглядываясь в лицо Кометы.

— Сейчас проверим. Эй, шпионка, как твое настоящее имя?

— Сам ты шпион, — хихикнула Комета. — А меня зовут Леди Комета, «светлое воплощение», главнокомандующая армии Холмогорья. Кроме того я баронесса Найя Кайдавар, старший рекламист Латэла Томпа, воительница Араканда, владетельница замка на Синей Скале, сержант морской пехоты Анджа Верстайн, куноити Фудзибаяси Нагири, Инда Виала, Лайла ин-Десса, Шаггашуга Гахс-Афан, У-Фард-Хей, Акеша Баникава, Пиии-Яй, Гуалакавардара…

Поток имен лился из уст Кометы, а девушка как бы отстраненно наблюдала за собой и удивлялась, как много жизней ею прожито. Она даже успела подумать, что вскоре доберется до самого истока, туда, куда до сих пор не могла попасть из-за страха и накатывавшей головной боли.

Но стоило только об этом подумать, как в глазах резко потемнело, а затем сверкнула яркая вспышка, похожая на удар молнии. Комета захлебнулась словами и застонала:

— О-о-о, как больно!

— Мы дошли до первого уровня ментальной блокировки воспоминаний, — тихо сказал доктор Шавшан своему белокожему коллеге Дорбаю.

Соглашаясь, тот кивнул головой:

— Попробуем обойти. Э-э-э, Леди Комета, вы не будете возражать, если мы станем называть вас этим именем?

Стоило только девушке переключиться на новый вопрос, как головная боль исчезла, словно ее и не было. «Газ истины» вновь овладел ее сознанием, превратив окружающий мир в прекрасный сад, докторов — в лучших друзей, а допрос — в веселый праздник.

— Да, да, — согласилась девушка, — называйте меня Леди Кометой. Я к этому привыкла. Да, так будет лучше всего.

— Означает ли это имя, что вы, Леди Комета, являетесь Повелительницей?

— Нет. Да. Нет. Понятия не имею, о чем вы спрашиваете.

— Первый раз вижу такую реакцию, — развел руками доктор Увшимаш. — Спросите у нее что-нибудь конкретное.

— Сколько лет вы занимаетесь шпионажем?

— Я не шпионка! Ну сколько же раз можно повторять? Глупые докторишки! Вы что, человеческого языка не понимаете?

— Сколько вам лет?

— Всего? В смысле, суммарный срок всех моих жизней? Какая вам разница? Какая мне разница?

Доктор Шавшан коснулся плеча Дорбая:

— Не спрашивайте о других жизнях. Мы опять нарвемся на блокировку. Спросите лучше о ее задании.

— Леди Комета, зачем вы внедрились в тело Шаггашуги? Какова ваша цель?

— Да нет у меня никакой цели. Разве ж я знала, что попаду в девочку? Если бы я могла выбирать…

— Вы хотите сказать, что попали в тело Шаггашуги случайно? Но кто тогда должен был стать избранным вами реципиентом?

— Каким еще реципиентом? Меня убили, вот я и оказалась… — Комета изобразила пальцем в воздухе замысловатую кривую… — оказалась ТУТ.

Доктора были озадачены таким ответом.

— Уважаемые коллеги, — сказал Дорбай. — Рискну предположить, что мы стали свидетелями инкарнации третьей степени.

— Или же успешной ее имитации, — добавил Шавшан.

— И в том, и в другом случае к нам в руки попал интереснейший экземпляр.

— И опаснейший.

— Да, и опаснейший. Леди Комета, насколько мы вас поняли, вы помните череду своих предыдущих перерождений?

— Наконец-то сообразили! — всплеснула руками девушка. — А то заладили: шпионка, шпионка… Да я такая же шпионка, как вы — кентавры.

— Если вас не затруднит, Леди Комета, то не могли бы вы рассказать о своих прошлых жизнях. Что вы помните?

— У-у-у… Если подробно рассказывать, то и всей этой новой жизни не хватит. Ладно, попробую покороче…

Комета старалась поделиться со своими новыми друзьями всем, что знала и помнила. Она рассказала о баронессе Найе Кайдавар и о ее перерождении, о старшей рекламистке Латэле Томпа, о Комете, ставшей «светлым воплощением» и возглавившей армию Холмогорья.

— …Я знаю, что у меня были и другие жизни, однако помню их не очень отчетливо, — закончила Комета свой рассказ. — А когда напрягаю мозги и пытаюсь что-нибудь вспомнить, то меня пробирает такая дикая боль, что сразу перестает хотеться.

Трое докторов встали с кресел. (Увлекшаяся собственным повествованием Комета даже не заметила, когда появились эти предметы. Также не знала она, сколько времени прошло с начала допроса.)

— Я и мои коллеги благодарны вам за столь подробный и интересный рассказ, — с изысканной вежливостью поблагодарил девушку доктор Дорбай. — Нам необходимо время, чтобы немного подумать. Да и вам требуется отдых.