Последняя черта

— Она самая слабая, — Актёр закуривал уже вторую, — из всех нас. И она — больное место всех. Как там... человек не совершенен?

И смачно сплюнул, выражая презрение к этой тупой идеологии.

— А ещё я не понимаю, какого хрена они меня отпустили, — Доктор поигрывал клинком в левой руке, разглядывал холодный блеск и постепенно возвращал себе контроль. — Хотя... Сказали, что я им не нужен. Значит, цель — мелкая.

Меланхолия наворачивала круги вокруг площадки, вслушивалась в отдалённые звуки и искала среди них признаки ментовских сирен. Но пока было тихо, и это не могло её не радовать. Мел старалась дышать ровно, но всё равно получалось плохо.

У Алисы зазвонил телефон. Выбравшись из объятий Ворона, она с судорожным вздохом смахнула звонок с незнакомого номера, но тот опять повторился.

— Какого кому надо?! — не удержавшись, рявкнула Каста в трубку.

— Алиса Кузнецова? — раздался какой-то подозрительно бодрый для столь позднего часа голос. — Вас вызывают в Следственный Комитет послезавтра утром, в 11.00.

— А нахер вы пойти не хотите, Следственный комитет? — огрызнулась она. — Я никуда не пойду по звонку. По телефону можешь себе шлюх...

— Повестка лежит в вашем почтовом ящике по месту прописки, а также отправлена на электронную почту, — прервал её голос. — Ознакомьтесь.

Вот теперь ноги действительно отнялись, а нервы сдали. Алиса вцепилась в Ворона, то ли смеясь, то ли плача, а может, всё вместе.

— Всё ребят, адьос, — выдавила Каста. — Послезавтра меня посадят.

— Не посадят, — рыкнул Ворон, наверное, неприлично прижимая её к себе за талию. Будто испугался на секунду, что она отправится в тюрьму прямо сейчас. — Изабель, продиктуй мне номер майора Следственного Комитета Мирнова Анатолия Семёновича.

«Это связано? Это должно быть связано! — утверждало чутьё Ворона. Он соглашался и продолжал думать: — И пока я не пойму как, займёмся решением обеих проблем одновременно. Он точно должен что-то знать... А если он такой принципиальный, то, может, ещё чем окажется полезен».

— Толяна? — переспросила Из. — Э-э-э-э. Ты сейчас удивишься, но я его даже знаю.

Номер был продиктован спустя минуту.

— Это сынок Геннадича. Классный, кстати, мужик, хоть и со своими тараканами. В батю пошёл. А пока я отключусь. Если что — звоните. И советую всем пиздовать сюда, места хватит. Нахер такие фокусы.

«Вот, значит, как», — даже не особо удивился Ворон. Как-то не до этого было. Пока набирал номер, заметил, что напрягся — грёбаная память.

— Привет, это Ворон, — с места в карьер начал он, как только взяли трубку, хотя совсем не хотел снова хоть раз слышать голос этого гондона. — Если ты вот так позволишь им посадить Кузнецову за то, чего она не совершала — можешь сбросить. Но учти, что я тебя из-под земли достану. Если твоя совесть осталась при тебе — мне хотелось бы знать, какого хера творится. — Потом даже добавил вежливо: — Пожалуйста.

В трубке раздражённо, сонно выдохнули.

—  Ты время видел, придурок? Откуда у тебя вообще... А, похер. Ты думаешь, я что-то могу сделать? Я, конечно, майор, но не всесильный.

— Тебя устраивает незаконная деятельность под собственным носом? — зло прищурился Ворон. — Хорошо, а если я добуду доказательства того, что незаконная — сил у тебя прибавится, майор?

Он искренне недоумевал, какого хрена должен заниматься тем, чем, по-хорошему, занимаются менты, но хоть какая-то задача, пусть и почти не выполнимая, была куда лучше отсутствия задач вообще.

— Ты абсолютно прав! Надо же, мозги всё-таки имеются, — рассмеялся гондон. — Для начала — о какой деятельности ты говоришь?

— Есть подозрение, что они причастны к похищению человека. — Ворон постарался не скрипнуть зубами. Блефовал. Но был уже почти уверен в своём блефе. — Это если не считать того, что я и так знаю — обвинение безосновательно.

— Кто — они? Какого похищения? Чё ты вообще несёшь? Мне каждый раз тебя нужно будет морально насиловать, чтобы нормально разговаривать? Вытащи телефон из задницы, так и скажи: близкого мне человека похитили, и мне, Анатолий, нужна твоя помощь, а ещё мою б... девушку, хер с тобой, хотят посадить, и мне, опять же, нужна твоя помощь. Сложно так?

«Ты не представляешь насколько», — мысленно прорычал мгновенно взбесившийся Ворон. Увы, мент был слишком необходим ему, чтобы вот так сразу заканчивать разговор.

— Мне нужна твоя помощь, — только отчеканил он. — Анатолий, — тоном, в котором явственно читалось: «Гондон».

— Хорошо. Значит, так. Подозрения — это, конечно, просто охерительно, но с ними ничего не сделаешь. Проверить ты и сам, думаю, всё можешь, — в голосе прорезались ядовитые нотки. — Так что будет, что посущественнее — приходи в отделение, ты знаешь, где я работаю. А теперь — пошёл нахер.

В трубке раздались гудки.

«Странно, — подумал Ворон. — То хвалит за мозги, то не верит, что у меня будут доказательства... Или, наоборот, верит? В любом случае, доказательства будут, и к нему на работу я заявлюсь».

— Нужно уходить, — подошла Меланхолия, — на всякий случай. Да и холодно.

— Значит — валим. — Лёха поднялся. — Гер, ты его хорошо заныкал?