Последняя черта

Герасим возвращался в квартиру, заглядывал к Изабель, находил её всё в точно такой же позе за ноутбуком, вздыхал и нёсся дальше. Хакерша болт клала на окружающий мир, полностью погрузившись в поставленную задачу. Статья Актёра давно уже была везде, но была у Из ещё одна мысль, которая неимоверно нервировала. И как только Герасим уходил, она снова возвращалась в общий звонок своей сетки и говорила на чистом английском.

— Ты от кого там ныкаешься? — спрашивал мелодичный голос. — Жениха нашла?

— Помолчи, — цедила Изабель, шарясь взглядом по экрану. — Котя, на девятый. Джеймс — пиздуй в сторону, ты мне сейчас всё перебьёшь.

—  Сдалось тебе это ЕД, — тянул Алекс. — Почему не уедешь обратно?.. Я пробился, сейчас скину ключ.

— Ага, давай.

На вопросы о стране Изабель не отвечала. Отчасти сама до сих пор не понимала почему. Наверное, слишком сильно привязалась к этим ребятам, слишком глубоко они засели в её сердце. Гера — особенно. Она даже представить не могла, что ей делать без него. Нет, не потому, что любила — чувство было даже сильнее. В Герасиме Изабель видела страшего брата — защитника, опору и поддержку, доверяла безоговорочно и полностью. Сильнее, чем себе, и поэтому не хотела ему говорить, что до сих пор иногда выполняет групповые заказы. Гера считал это небезопасным и просил не делать: ради своего же блага, и вряд ли бы понял её даже сейчас.

А Гера в это время говорил с начальством.

— Где тебя носит, Дермин?! Какой это уже прогул по счёту, а?!

— Не по счёту, но четвёртый, — сжимая челюсти, ответил Герасим. — Слушай, Михалыч, я…

— Ещё раз, и я тебя уволю! Ты меня понял?! Я не могу вечно прикрывать твой зад! Что у тебя такого случилось, что ты вдруг решил загулять?!

— Личная причина. Я буду завтра, успокойся.

Камеру он всё-таки повесил. Незаметный, маленький дрон на радиоуправлении залетел с торца, опустился на край крыши, минуя зоны видимости видеокамер. Работой Герасим остался доволен, а вот собой — нет. С недавних пор он ощущал острую потребность к переменам. Его опять всё заебало — от происходящего в жизни в принципе до конкретно Михалыча.

Да, он выйдет завтра на работу. Но только для того, чтобы послать начальство нахуй, желательно разъебать что-нибудь и уйти со спокойной душой. Не смог Гера всё-таки до конца стать канцелярской крысой, даже ради будущего благополучия. Наркоту, конечно, толкать тоже больше не хотелось, но чем заняться — он придумает. На первое время сбережений хватит. А там бои без правил пропасть не дадут...

 ***

— Такая и будет сейчас твоя жизнь, — приглушённо сказала тогда наставница. — Клетка, кровь и трупы. Привыкай.

Меланхолия ей поверила сразу же. Никогда не была глупой. Уже не помнила, почему конкретно Тень выразила эту мысль, но оказалась чертовски права. Так себе жизнь для девчонки, но выбора у Мел не было никогда.

В знакомое до ноющих костяшек место спустились к вечеру — перед первый боем. Подвальное помещение обыкновенного жилого дома, ни подо что не замаскированное. Всеми, на вид, забытая обшарпанная дверь в ржавчине и лестница, ведущая к ней. Как привычка — оглядеться, чуть ссутулиться и нырнуть внутрь. Толпа уже собралась, гудела. Кто-то ржал, где-то спорили — тишины тут не было никогда, да никто и не требовал. Если не было боя — ветераны гоняли новое мясо, желающее стать бойцами, не жалели матов и кулаков. Запах сигарет, пота, перегара и крови — пусть последней не всегда было много, но Меланхолии казалось, что ей тут пропитался каждый сантиметр бетонного пола.

— Мел, не надо. Давай я? Я переживаю. — Марципан нашла руку Мел своей и сжала.

Сексуально разодетые девушки собирали ставки, шныряли меж мужчин и редких женщин. Музыка тут была своя — люди. А потом — приглушённые крики.

Бойцов, видимо, уже объявили, но саму клетку не поставили. Нагнетали. Они обе понятия не имели, кто должен махаться сегодня, но явно кто-то знакомый всем, раз царит такая атмосфера. По-хорошему на своеобразном возвышении, которое позже будет закрыто тонкой металлической решёткой, уже должны были вовсю махать кулаками.

Меланхолия покачала головой, нахмурилась, сжимая руку в ответ, и тут же выдернула, начав пробиваться к арене. Толпа была плотной, приходилось расталкивать локтями, но, если кто и оборачивался, чтобы рявкнуть, затыкался, увидев её. Марц шла следом.

Мел не обращала внимания на шум в ушах, на бешено стучащее сердце. Голова пустой не была — какие-то обрывки мыслей всё же проносились, — но хватать их за хвосты было просто невозможно. Наверное, это было плохо. Она честно старалась продумать речь, но в итоге решила уйти в такую непривычную для себя импровизацию. Чем кончится — понятия не имела, но всяко лучше шаблонной и монотонной болтовни.

— Э-э-эй, какие люди! — широко улыбнулся ей координатор. — Какими судьбами? Сегодня у вас выходов нет.

— Я по делу. — Мел без труда отодвинула его в сторону. — Пусти на арену.