Последняя сказительница

– Так вы единственный учёный? – осторожно спрашиваю я. – Я имею в виду, больше никого нет, как вы, я… мы?

– Сейчас только я, – отвечает он, и я хочу знать, были ли с ним другие, которых перепрограммировали.

– Можно спросить, в какой области вы работаете? – Я показываю на разноцветный агар. – Над чем вы работаете?

– Жить на корабле так долго бывает трудно. Моя главная задача помочь предоставить тоники, стабилизирующие настроение Коллектива.

Я вспоминаю «вечеринку» Нилы и людей, пьющих тоник один за другим. Он чешет затылок.

– Но отвечаю на вопрос. В отряде Эпсилон нас было пятеро.

– Эпсилон?

– Я Эпсилон-пять, – отвечает он. – Раньше я знал назубок любое химическое уравнение или высокомолекулярное соединение. Однако с возрастом я становлюсь менее полезным.

Я вспоминаю о том, что Канцлер Нила сказала о Лене и о полезности или бесполезности. Мне кажется, что Эпсилон-пять выбросят, если узнают, что он мне рассказал. Но если мозг уже его подводит, наверное, его легко перепрограммировать.

– Прошу, – говорит он, ведя меня в следующую лабораторию. Дверь опечатана с помощью вакуума. На стенах висят особые защитные костюмы. И я вижу почему. Мои коллекционные мешки наполнены листьями с красной каймой, мшистым покрытием почвы, и даже огромные образцы «слоновьих ушей» висят в стеклянном холодильнике на стержне. Образцы воды в пробирках помещены в штатив.

– Пойдёмте.

Он берёт меня под локоток и ведёт, словно мы прогуливаемся в парке.

О зрении он знать не может. Он медленно шаркает ногами, и я размышляю, может, это повод, чтобы я его поддержала. Мы подходим к пустой стене. Стоим неловко, и он улыбается. Нажимает кнопку, и стена уходит в нишу, открыв стеклянное окно. Комнату наполняет свет от лун и солнца-карлика на фиолетовом небе. Я делаю шаг к окну и смотрю вниз на реки, озёра и зелень. Отсюда вижу, что во время наших сборов образцов мы едва исследовали зону, пригодную для жизни. Моё озеро с рыбками-бабочками – всего лишь крошечный вариант из сотен подобных.

– Красиво, – говорю я.

– Да, – отвечает он и вздыхает. – Конечно, я её увижу только отсюда.

– Почему вы так говорите?

Он пожимает плечами.

– Канцлер полагает, что я здесь нужнее.

С минуту мы стоим молча.

– Я бы хотел сам увидеть, какие существа обитают на планете.

Я чувствую себя виноватой, зная, что нам придётся его бросить, если Нила не изменит своего мнения. И ещё хуже оттого, что она не пускает его самого исследовать Саган.

– Там чудесные существа, – говорю я. – Например…

Я раздвигаю большой палец и указательный на расстояние десяти сантиметров.

– …в озере миллионы крошечных крылатых рыбок.

Он улыбается, одного из коренных зубов нет.

– Расскажите.

Я понимаю, что всё происходит наяву, но кажется, что я рассказываю ему cuento.

– Водяные бабочки плавают стайками и прячут чудесное фиолетовое сияние в доме из густых водорослей.

Он наклоняется уже без улыбки.

– От кого они прячутся?

У меня колотится сердце. Вопрос резонный.

– Я об этом не думала.

И мне стало интересно, какие ещё существа были в воде.

– Когда вернётесь на планету, узнаете, чего они боятся? – спрашивает он, а глаза, как у любопытного ребенка.

Я киваю. Но, по правде говоря, если я соберу достаточно образцов, даже узнаю, чего боятся водяные бабочки, то могу не вернуться и ему не рассказать. Вместе с ложью в животе появляется яма.

Мне нравится Эпсилон-пять.

Дверь лаборатории, скользя, открывается, и входит Канцлер Нила.

– Зетта-один? Что ты здесь делаешь?

Я толкаю сумку с соломинками за спину.

– Я? Хотела посмотреть лабораторию и проверить образцы, чтобы подготовиться.

Она стоит рядом с нами. Протянув руку, нажимает на кнопку, и окно закрывается прочной стеной.

– Значит, вы познакомились. Ну, раз вы оба здесь, я расскажу о вашей задаче.

– Да.

Эпсилон-пять подходит к рабочему месту и тянется к мешку с ядовитыми листьями.

– Не трогайте!

Я тут же понижаю голос.

– Они токсичны. Я собрала их, чтобы мы смогли их обезвредить для Коллектива.

– Отлично! – улыбается Нила и поворачивается ко мне. – Кажется, вы оба понимаете, что нам нужно. Сколько времени займёт создание гербицида?

Я думаю об огромных «слоновьих ушах», ядовитых растениях и необходимых опытах.

– Недолго, – отвечаю я.

– Да, – соглашается Эпсилон-пять. – У нас получится хорошая команда.

Он мне улыбается, а у меня такое чувство, что дружелюбием он ударил меня под дых. Как ему помочь? Лита бы заметила, что ему не так много осталось жить в этом мире. А мира, в котором мы жили, больше нет.

Нила стоит передо мной.

– Как только средство будет готово, мы пошлём отряд Зетта на планету для испытаний.

Она показывает на пакеты с образцами.

– Зетта-один, зачем собирать так много образцов одного растения?

Я не успеваю подумать, и слова сами слетают с языка:

– Одним листом можно убить весь Коллектив. Я думала, что от этого растения вы решите избавиться в первую очередь.

Она делает вид, что дрожит.

– Страшно.

Я приготовлю гербицид за несколько дней. Потом Сума, Пушинка, Рыжий и я больше не будем зеттами. Я не позволю Ниле и Коллективу когда-нибудь счесть нас бесполезными.

Глава двадцать первая