Последние войны

Наконец, он распрямился, вытащил из кармана джинсов кусок туалетной бумаги, который предусмотрительно отмотал от рулона еще в комнате. Он ведь помнил, что туалетная бумага – здесь дефицит. В туалете ее, как это принято в приличных местах, конечно нет, а если взять с собой весь рулон, то наверняка найдется по пути куча людей, которые у тебя начнут клянчить кусочек. Этак, может и самому не хватить, и уж точно обратно в комнату ты вернешься вовсе без рулона.

« Где тут у нас душ-то?» – выбравшись из туалета, мысленно задал себе вопрос Сергей.

Он продолжил освоение местности. Начало этого процесса никаких положительных эмоций у него не оставило, напротив даже, настроение было противным.

Душ представлял из себя глинобитное сооружение, тоже, как и туалет не с дверью, а с занавеской. Поверх всей этой конструкции был водружен металлический бак. Его склепали местные умельцы из листов нержавеющей стали. О сварке здесь тоже слыхом не слыхивали и поэтому куски металла соединяли клепками, ну прямо как бронированные листы на дредноутах начала прошлого века или как это до сих пор делают с обшивкой самолетов.

К душу, вернее к баку был приписан «бача», что на фарси означало просто парень лет десяти. Одевался он в бесформенные шаровары – камисы, которые были на взгляд европейца, на несколько размеров больше требуемого. Их собирали в складки и подпоясывали ремнем, чтобы они не спадали. Весь костюм назывался перухан, но Сергей тут же окрестил эту одежду – тромбон. Эти штаны висели так же ужасно, как одежда некоторых реперов. Но именно такая одежда, а не джинсы и брюки, лучше всего подходили к местному климату. Поверх надевалась такая же бесформенная рубашка, доходившая почти до колен. Она больше напоминала халат, чем рубашку. Мальчик ходил босиком, но он ведь так ходил с самого рождения и скорее чувствовал бы себя неуютно в сандалиях, чем без них. А еще у этого мальчика был ослик. По бокам к нему привязывали два сосуда, сделанных из каких-то жестяных емкостей, то ли от машинного масла, то ли от чего-то другого. В этих емкостях мальчик возил для душа воду из реки. Она была желтовато-бурого цвета. Каждый раз, Сергей, отворачивая кран и поливая себя этой отвратительной водой, думал о том, что надо ее экономить, потому что чем быстрее опоражнивается бак – тем больше выпадает работы мальчику и его ослику.

Причиной первого международного скандала как раз и стал душ. Все ведь понимали, что воды – мало, а народу – много и каждый хочет хоть немного утром взбодриться, а поэтому старались водные процедуры принимать быстро, совсем как если ты оказался в коммунальной квартире, где главное – встать пораньше и первым оказаться в душе, но соседи с полотенцами наперевес уже толпятся за дверью и ждут когда же ты наконец уберешься. В коммунальной квартире хоть дверь можно было запереть, а здесь то лишь занавеска была.

Но вот японцы из TBS отчего-то никак не могли этого понять. Странно. Ведь у них на островах такая концентрация населения, что на каждого в крупных городах жизненного пространства приходится ровно столько, чтобы хватило вытянуть руки и ноги, а об остальных излишествах приходится только мечтать. Чтобы увеличить свое жизненное пространство они готовы тратить огромные средства, насыпая из мусора искусственные острова.

Японцы готовы были плескаться в душе часами. Воду они не закрывали. Наверное, они, как и местные обитатели, считали всех остальных дикими варварами, на которых можно не обращать внимания. Получалось так, что один японец спускал на себя весь бак, а для следующих желающих искупаться – воды уже не было. Мальчик не успевал бак наполнить.

После нескольких таких эпизодов, непонятливым японцам объяснили, что так делать нельзя. Японцев окружило сразу несколько человек. Пусть даже они бы и обучались самурайскому мастерству, численное преимущество все равно было на стороне их противников, да и каждый из противников был на полголовы, а то и на голову выше щуплых сынов микадо. Головы им бы намыли основательно и без воды.

– Может, наваляем им за Цусиму и Порт-Артур? – спрашивал Игорь в шутку у Сергея.

– Международных осложнений захотел?

– Это не я, это они их захотели. Желтые обезьяны.

«Как они только таскают тяжеленные камеры и штативы? – думал Сергей, – вся эта миниатюризация электроники происходит оттого, что японцы очень щуплые. Им тяжело таскать тяжеленные видеокамеры и штативы. Вот они и придумывают что-нибудь менее массивное. Впрочем, у них, кажется, разделение труда: один возится со штативом, другой с сумкой, третий с камерой, четвертый с микрофоном, а совмещать все это в одном или двух лицах – нельзя из-за того, что начнут возмущаться профсоюзы, поэтому съемочные группы у японцев вдвое больше, чем у компаний из других стран».

Но сейчас то их окружило сразу несколько съемочных групп.