Последние войны

«Положим, один сюжет можно сделать никуда за территорию караван-сарая не выбираясь, – раздумывал Сергей, – но потом то все равно ехать куда-то придется».

В дальнейшем они брали из столовой только рис, размешивали его с консервами, приносили лепешки, кипятили воду из своих запасов, чтобы чай или кофе приготовить только из своих запасов, добавляли сахар или сгущенку.

Отравившиеся коллеги покинули их на следующий день, оставив им свои места в комнате.

За проживание в чудо гостинце брали поначалу 10 долларов в день с человека, но по мере того, как сюда приезжали все новые и новые партии журналистов, которым просто негде было разместиться, не хватало им мест, плата стала подниматься; двадцать долларов в день, тридцать, сорок, причем это происходило чуть ли не каждый день. Как будто доллар обесценивался так же стремительно, как немецкая марка в великую депрессию, когда люди получали зарплату дважды в день и тут же бежали в магазин, потому что на следующий день на эти деньги уже ничего не купишь, они превратятся в бумажки. Немногим в более легкой форме такое же безобразие происходило не так давно и в России.

Они могли повышать цену за свои услуги, за свою ужасную еду бесконечно долго, пока проживание здесь не станет дороже, чем в самых дорогих гостиницах мира, но Сергея это совсем не устраивало и он начал подумывать о том, куда бы им перебраться.

На базу каждый день приезжали представители Министерства иностранных дел Афганистана и командиры боевиков и устраивали импровизированные пресс-конференции.

Обстановка была очень демократичной. Прямо на улице ставили в ряд друг напротив друга стулья. По одну сторону садились участники пресс-конференции, по другую – журналисты и начинали общаться. Обычно, все ограничивалось сводкой последних боевых действий, а их можно было назвать так же, как назвал свой роман Эрих Мария Ремарк; «На западном фронте без перемен». Вот только ни талибы, ни моджахеды в землю, как это было на западном фронте в первую мировую войну, не зарывались. Не стоило.

Сергей сидел на этих пресс-конференциях где-то в задних рядах. Игорь вяло снимал происходящее, чтобы совсем уж форму не потерять и не облениться, хотя, скорее всего – все, что он снимал сейчас – не понадобится и отправится прямиков в корзинку. Записи на кассетах размагнитят, не перегоняя даже в архив, или наступит время, когда у них закончатся чистые кассеты и тогда придется жертвовать какими-то записями и использовать кассеты повторно. Но если бы Сергей ему об этом сказал, Игорь задался бы резонным вопросом; « ну и на хрена я все это снимаю?» Поэтому Сергей уверял Игоря, что его работа очень важна, а все, что говорят участники пресс-конференции – очень ценная информация.

На пресс-конференции назывались какие-то поселения, но Сергей вдруг понял, что абсолютно не представляет о чем идет речь, он не понимает – где они находятся. Ему нужна была карта, чтобы на ней обозначить расположение войск северного альянса и талибов. Жаль, что он не позаботился раздобыть ее в Душанбе. Там они, наверняка, продавались. Он стал оглядываться, высматривать – есть ли у кого-то карта, нашел одного из таких счастливчиков, подсел к нему и попросил показать – где находятся талибы, а где представители Северного альянса.

Пару дней они провели почти в безделье, акклиматизируясь, разговаривая с теми, кто здесь уже числился старожилами. В первый же день они познакомились с таксистом, который согласился с ними работать. Когда-то он учился в Минске на стоматолога, знал русский, чтобы набить себе цену при первой встречи процитировал что-то из Есенина, да и во время поездок почти не умолкал, жаловался, что стал русский забывать, и вот теперь ему практика нужна.

– Зачем тебе практика то? – удивился Сергей, – собрался в Таджикистан перебираться, а потом в Россию или в Белоруссию?

– Нет пока что, – отвечал таксист, – но вдруг мы опять с вами дружить будем. Вы у нас дороги будете строить, как раньше строили, гидроэлектростанции, вот тогда то я и пригожусь. У нас многие русский еще помнят, – добавил он, очевидно, намекая, на конкуренцию.

Таксист совмещал в себе несколько функций – водитель, переводчик, еще он и проводником мог стать, поскольку отлично знал обстановку. У Сергея просто гора с плеч свалилась, забот стало поменьше.

Чуть освоившись, они сходили на то место, где убили Ахмад Шаха Массуда. Сергей хорошо помнил сообщения, в которых говорилось о том, как это случилось. К Массуду приехала группа журналистов записывать интервью, но оказалось, что никакие это не журналисты, а талибы. Они взорвали и себя, и Массуда.

«И куда у него служба охраны смотрела? Говорили же, что только он может объединить разрозненные отряды Северного альянса. Понятно, что талибы захотят его устранить, и если бы у них в первый раз это не получилось, то они попытались бы это сделать и во второй раз, и в третий, с той же одержимостью, с какой американские спецслужбы устраивали покушения на Феделя Кастро. Вот только талибам больше повезло или они профессиональнее действовали, нежели их американские коллеги?»