Последний бросок на запад

Авантюрное решение пришло сразу: через несколько минут он стучал в дверь начальника железнодорожной станции.

— Войдите, — послышалось из-за двери.

Дима буквально влетел в кабинет — запыхавшись, утирая пот со лба.

— Надо срочно позвонить, — выговорил он, косясь на телефон. — Там, на двадцать первом километре, трубопровод прорвало. Меня прораб направил. Нигде связи нет…

Открытое, честное лицо парня, его пролетарский вид располагали к доверию, и начальник станции не стал выпытывать, что и как, и беспрекословно предоставил телефон в распоряжение Емельянова.

Дима набрал номер, который он давно знал наизусть, и торопливо закричал, едва в Москве сняли трубку:

— Это от Сивого, он просил передать… — парень оглянулся на прислушивавшегося к разговору начальника станции и продолжил: — Тут трубу прорвало. Я на станции Михайловка. Это на Казанской дороге. Во Владимирской губернии. Трубы, значит…

Железнодорожный начальник недоверчиво покосился на Емельянова.

— Какие трубы? — спросил мужской голос.

— Я от Си-во-го, — повторил Емельянов. — На станции Михайловка. Надо передать.

— Понял, — наконец сказали на том конце провода.

Емельянов облегченно вздохнул и еще раз оглянулся на железнодорожника.

— Где ты теперь?

Емельянов повторил название станции.

— Жди на привокзальной площади. Завтра к тебе приедут. В полдень. Белый джип «чероки». Номер 202. Все.

Через несколько секунд короткие гудки известили, что разговор закончен.

— Спасибо, — сказал Дима.

— А кто это Сивый? — спросил начальник станции.

— Прораб, — пожал плечами Емельянов. — Фамилия такая.

И вышел из кабинета.

— Ловкий ты парень, — ухмыльнулся хозяин белоснежного джипа, выслушав рассказ Емельянова.

Они сидели в дорогой иномарке: с виду обыкновенный работяга и крепко сбитый молодой человек в кожаной куртке с массивной золотой печаткой на среднем пальце правой руки.

Минувшую ночь Дима провел на чердаке дома напротив вокзала как настоящий бомж. Конечно же, можно было переночевать и на вокзале, однако беглец справедливо решил, что он рискует встретиться там с местной милицией; не стоит и говорить, что последнее явно не входило в планы Емельянова, у которого при себе не было ни единого документа, подтверждающего личность.

— «Посыла», — владелец роскошного джипа протянул руку.

— Вот она, — Емельянов отдал ему пластмассовый цилиндрик.

— Хорошо, — цилиндрик исчез в кармане кожаной куртки.

Некоторое время собеседники молчали.

— Можно? — Дима потянулся к пачке сигарет, лежавшей на приборной доске.

— Кури.

— Спасибо, — Емельянов жадно затянулся, прикуривая от предложенной зажигалки. Потом, вспомнив слова Сивого, решил спросить напрямую: — Пахан сказал, что вы можете мне помочь.

— Можем, — весело ответил владелец джипа, — и поможем. Мы всегда отвечаем за свои слова. Тем более, что ты нам оказал услугу, — он помолчал и вдруг сообщил: — то, что в «посыле», тебе знать неинтересно, но я расскажу. В последнее время в Москве появилось много самозваных воров в законе — ты сам знаешь, какой везде бардак. Вот у Сивого и спрашивали — что он может сказать об одном таком человеке. Для нас в Москве это было очень важно… — закурив, он положил руки на руль и сказал: — Ладно. Ты помог — тебе тоже помогут. А чего ты хочешь?

Емельянов вкратце объяснил свою ситуацию — в бегах, мол, ни денег, ни документов — ничего нет.

— Денег, положим, я могу тебе дать, — подумав, сказал владелец джипа и протянул Емельянову пачку купюр. — На первое время должно хватить. Ну, а в остальном… Наверное, самое лучшее, что ты только можешь сделать — это свалить из России…

Дима усмехнулся.

— Я и сам так думал. Но куда?

— Вот что, — собеседник, достав из кармана записную книжку, несколько раз черкнул в ней и, вырвав листок, протянул его Емельянову. — Это телефон в Риге. Если доберешься и дозвонишься — твое счастье. Скажешь, что от Сивого. Ну, желаю успеха.

Не стоит говорить, что Емельянов решил внять совету владельца «чероки». Тем более, что по счастливому стечению обстоятельств именно в Риге жил старый, еще с армии, приятель Емельянова — Вадим Чернышев. Правда, в последнее время Емельянов почти не поддерживал с ним контакта, но знал, что Чернышев раньше служил в знаменитом рижском ОМОНе и что теперь у него начались неприятности, как и у всех остальных из этого отряда.

Добираться до Риги было решено на попутных машинах — конечно, был велик риск встречи с госавтоинспекцией, однако железнодорожная милиция казалась Диме страшней; от ГАИ, имея в кармане пачку денег, полученную в джипе, можно было попробовать откупиться.

Стоя на трассе Москва — Брест с вытянутой рукой, он безуспешно пытался поймать попутку. В столице он только успел приодеться и сразу же отправился на такси по Минскому шоссе, пока не уехал достаточно далеко от города.

Теперь, видимо, водителей смущала его могучая фигура. Они, должно быть, принимали Дмитрия за бандита.