Последний дом на Никчемной улице

Ди начинает стонать, пытаясь проснуться, потому что следующий фрагмент хуже всего. Но у нее ничего не получается. Ее тянет все ближе к дереву, к птице, к гнезду, и она ничего не может с этим поделать. Она подносит руку ко рту, хотя это ей только снится. Но даже во сне ей кажется, что в желудке ворочается такая боль, что от нее можно умереть.

Девушка пытается повернуться и побежать, но куда ни кинь взгляд, повсюду те же кроваво-красные птицы, которые порхают среди скелетов деревьев, а в клювах у них пучки травы, которые совсем не трава – свои гнезда они выстилают волосами ее покойной сестры.

Ди чувствует легкое прикосновение к щеке, ко лбу, к носу – и просыпается. А когда открывает глаза, видит перед собой только мех и усы. Кошка от нее всего в нескольких дюймах и чуть не упирается ей носом в лицо. Она опять слегка поглаживает ее своим бархатным кулачком, дабы убедиться, что Ди действительно больше не кричит.

– Прости, киса, – говорит она и тут же удивляется. – А что ты здесь делаешь?

Кошка садится и не сводит с нее глаз. Тощая, ободранная, с порванными в неустанных боях ушами. У нее добрые, желто-коричневые глаза. Ди никогда не назвала бы такую красивой, но зато ей удалось выжить.

Киса склоняет набок головку и вопрошающе мурлычет: мрррррррр?

– В самом деле? – недоверчиво переспрашивает ее девушка.

Но кошка все так же в упор смотрит на нее, а каждый знает, что в исполнении этих домашних животных означает такой взгляд.

Ди находит в буфете на кухне банку тунца и вываливает ее содержимое в блюдце. Кошка деликатно ест, будоража воздух хвостом.

– А имя у тебя есть? – спрашивает Ди.

Кошка ее игнорирует, облизывает маленьким, розовым язычком губки и прогулочным шагом направляется в гостиную. Перед тем как пойти за ней, девушка споласкивает блюдце. Для этого ей требуется всего несколько секунд, но когда с этим делом покончено, кошки уже нигде нет. Она ушла.

Ди знает, что сестра не может вернуться к ней в образе шелудивой, бездомной кошки. Конечно же нет. Это безумие. Но при этом ей никак не удается избавиться от ощущения, что кошка пробудила ее ото сна. И каким-то образом ей помогает.

Девушка заступает на пост у окна. Мир озарен тусклым, скрывающим в себе тайну светом. Она не в состоянии точно сказать, какое время суток сейчас, вечерние сумерки или рассвет. Какое-то время ей приходилось спать, когда была возможность. Она вдруг ахает, от потрясения сердце в груди трепыхается, как в лихорадке.

Во дворе своего дома стоит Тед. С его бороды стекают капли бурбона. Он медленно поднимает руку и вытягивает вперед палец. Его глаза будто пронзают уличные тени. Ди шарахается, словно его взгляд такой же, как прикосновение.

Она понимает, что видеть ее в окне темного дома он не может. Но при этом чувствует, как ее перышком красной птицы касается страх. Одновременно с ним накатывает волна яростного протеста. «Я доберусь до тебя, – безмолвно говорит она Тедди, – и ты тоже это чувствуешь».

Когда у нее звонит мобильник, она с воплем вскакивает на ноги. Удивительно, как он до конца не разрядился и до сих пор работает. Она пользовалась им давным-давно. Ди смотрит на номер, корчит рожицу и отвечает:

– Алло.

– Как поживаешь, Далила?

Судя по голосу, Кэрен замотана даже больше обычного.

– Да так… – отвечает Ди и больше ничего не говорит.

Дальше Кэрен пусть додумывает сама.

– Где ты в последнее время пропадаешь?

– Да все переезжаю с одного места на другое, – говорит Ди, – стоит где-то остановиться, как тут же одолевают мысли.

При этих словах предательски подступают слезы. Ей совсем не хотелось ничего такого говорить. Она со злостью вытирает воспаленные глаза. Истина увертлива, как ртуть, – всегда найдет способ выскользнуть. Соберись, Ди Ди. И доведи начатое до конца.

– Сейчас я в Колорадо.

От здешних краев названный ею штат отделяет вполне безопасное расстояние.

– Если что-нибудь понадобится, дай мне знать.

Ей в горло жалом вонзается пучок слов, но она тут же его глотает. Кэрен в который раз не может дать Ди то единственное, в чем она действительно нуждается. Лулу.

– А как ты? – вместо этого спрашивает она.

– Вашингтон накрыла волна жары, какой мы не видывали уже много лет, – произносит Кэрен.

С тех пор как пропала Лулу, но ни одна, ни другая этого не говорит.

– Так или иначе, но мне известно, что в это время года тебе нелегко. Вот и решила позвонить.

– Просто позвонить или устроить проверку? – спрашивает Ди.

Она знает, что у Кэрен из головы все не идет случай с тем орегонцем.

– Что?

– Ничего, я ценю вашу заботу, Кэрен.

– Я постоянно о тебе думаю. И могла бы поклясться, что совсем недавно видела тебя в супермаркете. А все проделки нашего мозга.

– Так оно и есть, – говорит Ди.

Ее сердце на всех парах несется вперед.

– Тем местам, где все это, Кэрен, случилось, меня не удержать. Я туда больше не вернусь.

– Понимаю, – со вздохом говорит та, – Ди, обещай мне позвонить, если тебе понадобится помощь.

– Договорились.

– И береги себя.

Разговор закончен.