Последний герой

«Нет, — думал он, — не может этого быть. Я — homo sapiens, тот, чьего прихода ждал весь Спадбург. Да, не идеальный, не истинный, но подобных мне больше нет. Катя наверняка что-то путает, меня не могут считать расходным образцом. Я — человек!»

Тоша уставился куда-то перед собой, не замечая больше красот и величества Спадбурга. Его глаза сделались холодными и безжизненными, как две плавучие льдины.

«Четыре месяца, — подумал Тоша. — Разве может быть у человека так мало времени?»

Внешний мозг зазвонил. Тоша на сей раз не удержал его в руках и спрыгнул с табуретки, подобрав устройство с пола, куда и уселся. Он скрестил ноги, подтянув их близко-близко к себе.

— Разве я умру? — спросил Тоша куратора еще до того, как тот успел поздороваться. — Меня не вылечат?

— Антон, — мягко, как и всегда, проговорил мужчина после секундной заминки, — что ты такое говоришь?

У мальчика отлегло от сердца — назревающее беспокойство умерло в зачатке, ухнув на прощание. Уж куратор-то знает, в отличие от Катьки, что Тоша значил для «Истока», Спадбурга и всей Семьи.

— Я звоню, чтобы поздравить тебя, — сказал куратор. — Как тебе на новом месте?

— Просто чудесно, спасибо. Сколько я здесь пробуду?

— Полагаю, что до перевода в общественный изолятор.

— Обществе… что?

— В общественный изолятор, — подтвердил куратор. — Когда рак перейдет в третью, а затем и в четвертую стадию, мы просто обязаны будем дать Семье возможность понаблюдать за течением болезни настоящего homo sapiens!

Тоша стиснул внешний мозг так сильно, что побелели костяшки пальцев. Он пытался заговорить, но страх сжимал на его тонком горле свои сильные руки.

— Четвертая?.. — просвистел Тоша. Он нехватки углерода у него зашумело в ушах.

— Что-что?

— Вы сказали «четвертая»? Четвертая стадия рака?

— Именно так.

— Так я…

— Но перед этим, пока ты будешь еще в состоянии, мы должны будем взять как можно больше образцов твоих раковых клеток.

— Разве я все-таки не получу лечение?

Куратор рассмеялся. Тоша почувствовал себя мягкой игрушкой, брюшко которой набивали льдом вместо ваты.

— Ты уже исцелен, — сказал куратор взывающим к благоразумию тоном, — в отличие от всех нас. Но благодаря твоему ДНК «Исток» сможет со временем излечить всех в Спадбурге от плодов непрошенного вмешательства в эволюцию «ЗАСЛОНа». Представители homo sapiens непременно вновь заселят Землю, как и было завещано Родителем. «Исток» — это…?

В этот раз Тоша не смог продолжить: подали кислород, и ему перехватило дыхание. Мальчик не помнил, чтобы хоть раз до этого дня уровень углерода падал так низко — возможно, ему дали сразу столько, сколько было необходимо истинным homo sapiens.

Тоша почувствовал, как потухает сознание. Он распластался на полу, и перед тем, как отключиться, почувствовал, как затылок вновь простреливает боль.

3

Тоша никогда не видел снов, но, едва ощутив в голове присутствие какой-то инородной, почти фантастической мысли, сразу решил, что видит именно его.

Перед внутренним взором Тоши мелькали золотые и серебряные сети. Они мерцали, перекручивались друг с другом и тянулись в необъятные пространства, которые в разы превосходили возможности его воображения. Тоше казалось, что вдоль всех этих хитросплетений стоят сцепленные между собой человеческие силуэты, которые беспрестанно дергают друг дружку за непропорционально длинные руки. Все они выглядели одинаково, но шептали на ухо другому каждый что-то свое.

Если бы только Тоша мог вслушаться… Разобрать хоть слово…

— Горячая линия помощи при АО «ЗАСЛОН», что у вас произошло?

Тоша выскочил из сна и с гулко бьющимся сердцем вжался в толстое стекло панорамного окна. Мушки еще не успели рассеяться перед глазами и Тоша не видел всех очертаний комнаты, однако точно знал, что уровень углерода снова был в норме, а кислород не превышал критической отметки. Изолятор все еще был озарен ярким светом; он был без сознания минут двадцать от силы.

«Безумие какое-то?

»

Тоша читал о том, что homo sapiens на фоне различных заболеваний испытывали так называемы галлюцинации, но не подозревал о том, что они будут настолько походить на реальность. Внешний мозг лежал на полу, в пяти шагах от Тоши, но он явственно слышал в ухе шорохи и гул чьего-то молчания.

Тоша повозил пальцем в ушной раковине. И зашипел от укола боли, отозвавшегося на попытку заглушить инородный звук.

— Здравствуйте?

Тоша вздрогнул, вновь услышав ясный женский голос. Он смотрел на брошенный им внешний мозг у своих ног, хлопая широко распахнутыми глазами.

«Ничего не могу понять…»

— Что у вас произошло? — повторила женщина настойчивее.

— Я… — робко шепнул Тоша. — Кто вы?

— Оператор горячей линии, — терпеливо пояснила женщина. — Сколько тебе лет, мальчик? Что болит?

— Голова… А вы что, мне кажетесь?