Последний хранитель вечности

– В нём что, очень редкий портвейн? – по инерции сострил Паша, но Капюшону на это было абсолютно наплевать. – В нём мудрость веков. Сила тысячелетий. Власть! Которую может дать только сила! Одного твоего слова достаточно, чтобы ты стал частью этого. Только представь. Ты властвуешь над миллиардами безмозглых существ. И это только здесь, в твоём мире. А ведь есть еще много других. Ты станешь для них богом! Они будут поклоняться тебе. Безропотно выполнять все твои приказы. В твоих руках будет их жизнь и, самое главное, смерть! Решайся. Тебе всё равно меня не одолеть. Многие пытались, но еще никто и никогда не смог победить смерть. – Власть над миром, – протянул Васильков. – Об этом многие и не могли мечтать. Но я тебя предупреждал, ты переступил черту. – Брось! Жизнь этих людишек ничего не изменила в существовании мира. Ты всегда придавал большое значение пустякам. – Пустякам?! Смерть моей матери – пустяк?

Меч разрубил воздух. Целью, конечно же, был Капюшон, но он, как всегда, вовремя растворился в воздухе, оставив за собой легкий шлейф смрада. Васильков развернулся. Он был в бешенстве. Капюшон, как ни в чем не бывало стоял сзади. – Как мило… – сказал князь тьмы. – Червь пытается выпить океан. Васильков еще раз повторил свою попытку. Капюшон снова ускользнул и ювелирным движением, как хирург скальпелем, рассёк Пашину рубаху и кожу на плече. Кровь быстро расползалась по белой материи. – У тебя был шанс, но ты его упустил, – проскрипел Капюшон, поднимая опущенный меч. – Наконец-то ты это понял, – процедил сквозь зубы Паша. Он пристально смотрел на противника и был готов в любую секунду развернуться, словно перекрученная пружина. Через мгновенье схватка началась. Звон и свист стали, крики… Всё смешалось в единое целое. Бой с тенью. Именно так можно было охарактеризовать происходящее. То и дело Капюшон исчезал и, появляясь за спиной, пытался нанести смертельный удар. В мозгу Василькова была только одна мысль: отомстить за смерть матери!

И вскоре ему это удалось. Капюшон выронил меч и опустился на колени. Тяжело дыша Васильков, стоял перед ним, всё сильнее сжимал рукоять меча. Настало то мгновенье, о котором он мечтал почти год. – Король умер. Да здравствует король! – прохрипел Капюшон. – Возьми же этот сосуд и стань властелином тьмы. Пришло твоё время. Ты станешь равным Богу. – Хм-хм-хм, – тяжело дыша усмехнулся Паша, пытаясь выровнять сбившееся дыхание. До сосуда был всего лишь шаг, и он его сделал. – Ну же! – торопил его Капюшон. – Никто из смертных не вправе называться Богом. Васильков развернулся вокруг своей оси и, прежде чем Капюшон успел что-то понять, что было сил ударил по кувшину мечем. Хрусталь обречено сказал «дзинь». Гром и молния разорвали небо. Стены замка вздрогнули, зашатались и начали разваливаться.

Зима отступила. Под тёплыми лучами майского солнца таяли уже последние, редкие остатки почерневшего снега. Птицы радовались приходу тепла и весело пели песни над головой Василькова. Он радовался теплу ничуть не меньше. На душе у него было хорошо. Еще бы… Такое приключение выпадает раз в жизни, да и то не у всех. И хорошо, что хорошо кончается. Васильков прошелся по своим любимым местам, по бульвару, потоптался у дверей церкви но в храм не зашел, а зашагал дальше по бульвару. Остановился прислушиваясь к пению птиц. Что-то заставило Василькова повернуться. Передним стояла Лена. Она, как всегда, была прекрасна. Что-то внутри у Павла ёкнуло и оборвалось. – Здравствуй, – сказала Лена каким-то тихим, усталым голосом. – Здравствуй, – ответил Паша и почувствовал, как земля уходит из-под ног. – Давно не виделись. – Сто девяносто семь дней. – Надо же. Какая точность. – Как дела?

– Не плохо. – Я рад за тебя. – Спасибо, – сказала Лена опустив голову и тут же подняла ее. – Мы можем поговорить?

– Да, только не здесь. Давай выйдем, что бы не мешать, – и они вышли на улицу. Яркое солнце заставляло жмуриться. Большая стая голубей что-то беззаботно клевала и не видела, как кот, вплотную прижавшись к земле, приближался со стороны забора с недобрыми намерениями. Неожиданно Васильков увидел Берту, Грога и еще какого-то старичка со странным матерчатым свёртком. Лена без слов поняла важность происходящего и лишь наблюдала за Павлом, не задавая вопросов, отойдя немного в сторону. – Вот видишь, – сказал Грог, – у тебя всё получилось. – Разве у такого воина могло что-то не получиться?! – с улыбкой сказала Берта. – Ты помнишь мою просьбу? – спросил Грог. – Что ты ответишь?

– Я уже говорил, что вам нужен более сильный и, главное, смелый человек. – А разве трус мог пройти Мёртвый лес, зайти в замок Отчаяния и победить Воина Смерти?

– Это я его со страху, – улыбнулся Паша. – Ну что же. Нет, так нет, – вздохнул Грог. – Тогда у нас к тебе просьба. Оставь у себя эту вещицу, пока за ней не придёт «смелый и сильный человек».